Сеня почему?то смутился. Он опустил голову и посмотрел на меня, словно именно я занимался решением этих вопросов. Если так, то — пожалуйста! Могу гавкнуть, раз тебе нужно мое разрешение…
— Весьма сожалею, миледи, — продолжая краснеть, ответил Рабинович. — Но я простой иомен и не удостоен рыцарского звания.
— О?о! А ты не только ловок, но еще и галантен! — восхитилась
шерифиня (нет! Что?то я не то ляпнул. Если Ричард был королем Англии, то
эта девочка должна быть принцессой… Кот теперь что?нибудь разберет!).
— Давай я попрошу папочку, и он тебя посвятит. Ты же ведь выиграешь турнир? Да, Ро?обин?..
— Сожалею, мэм, но у меня другие планы! — дрожащими губами, но твердым голосом отказал ей Сеня.
Боже мой! Что с Рабиновичем происходит? Первый раз мимо юбки пройти сумел!
— Заткнись, Мурзик! — рявкнул на меня Сеня и потащил за поводок к выходу с ристалища. А я по дороге сто раз подумал, не упереться ли мне лапами?.. Все время, оставшееся до начала казни Грифлета и Кауты, мы с Рабиновичем проторчали в каком?то грязном и полупустом кабаке. Кабатчик попытался пристать к Сене с расспросами о том, кто победил в турнире лучников. Но, наткнувшись на мрачную физиономию Рабиновича, счел за благо уйти подальше за стойку. Сеня несколько раз за два часа пытался приложиться к кружке с вином, но все время отставлял ее в сторону нетронутой. Нет, Рабинович мне совершенно не нравился! Раньше он даже перед особо опасными задержаниями преступников позволял себе остограммиться. Для храбрости, так сказать. А тут и пригубить слабенького вина не хочет. Неужели так волнуется за успех операции, что боится за свою реакцию и координацию движений? Которые, как известно, притупляются после употребления алкоголя. Чудеса?а?а!
— Ты мне еще поскули, — не понял меня Сеня и, встав из?за стола, направился к выходу.
А я, между прочим, еще кусок мяса не доел, который Рабинович мне под стол бросил! В третий раз за день у меня возникло желание упереться в пол всеми четырьмя лапами. И в третий раз я его подавил. Если уж Сеня пошел на такие жертвы, то и я могу отказать себе в удовольствии поупрямиться! На главную площадь Ноттингема мы успели как раз вовремя. Ричард Львиное Сердце, Мордред и Бедивер уже заняли свои места для наблюдения за казнью. Даже дочка Ричарда была здесь, сопровождаемая какой?то квадратной и волосатой обезьяной с огромными руками, закованной в железные доспехи. Девушка презрительно посмотрела на Сеню и отвернулась. Мой Рабинович закусил губу и тоже отвернулся. Естественно, в другую сторону! Получив от Ричарда сигнал, палач, одетый в красное, вытащил на помост, где стоял огромный дубовый чурбан, Грифлета и Кауту. Оба держались молодцами и взошли на помост с гордо поднятыми головами. Держитесь, парни, мы здесь! Рабинович тут же шлепнул меня ладонью по загривку.
Едва отзвучали фанфары, как Ричард собрался встать со своего места и объявить приговор двум «врагам народа». Но его опередил Сеня! Рабинович скомандовал мне: «фас», а сам подскочил вплотную к сидевшим в первом ряду рыцарям.
— Сидеть, суки! — заорал Сеня. — Именем закона, вы арестованы! Вы обвиняетесь в захвате заложников. Статья 206 УК Российской Федерации! Уже во время прыжка на палача я успел заметить, как Рабинович выхватил из?под зеленой куртки «демократизатор» и обрушил его на головы Мордреда и Бедивера. Ну вот, теперь повеселимся по?настоящему!
ГЛАВА 6
От ударов Рабиновича двух вероломных рыцарей вынесло из кресел, словно мух от вентилятора. Спутник принцессы попытался заступиться за коллег, но сделал только хуже. Сенина дубинка вошла в соприкосновение с его железным панцирем, и незадачливого заступника отбросило метров на пять. По дороге он собрал в кучу три кресла и пять телохранителей Ричарда Львиное Сердце. Принцесса для приличия, конечно, завизжала. Но в ее голосе звучало ровно столько же испуга, сколько бывает в глазах у танка, проезжающего по пестрой курице. Девочка просто зашлась в экстазе от восторга действиями своего кумира. Визг принцессы послужил условным сигналом для толпы зрителей, собравшихся на казнь. Они все дружно заголосили. При этом задние ряды, поскольку ничего не видели и не слышали, орали просто за компанию с остальными. Впрочем, крик уже через секунду сменился вздохом удивления, когда огромный черный пес в могучем прыжке свалил с помоста палача. На секунду после этого над площадью зависла тишина, а затем ее разрезал зычный рык Ричарда.
— Ты, быдло! Что ты себе позволяешь? — рявкнул этот то ли шериф, то ли король на Рабиновича. — Я тебе голову отрублю.
— За быдло ответишь, — окрысился Сеня и влепил дубинкой по правой
руке Ричарда, которой тот пытался выхватить из ножен меч. Поскольку шериф,
в отличие от своих спутников?рыцарей, железа в этот раз на себя не надел,
то отделался после Сениного удара легким испугом. Так, руку ему отсушило,
да меч в сторону отлетел, а больше ничего страшного не произошло!
Сеня оружие тут же подобрал. Ричард заскрипел зубами от боли, а потом заорал:
— Стража, взять его!
Одновременно с ним закричала и принцесса. Голосом, полным искреннего восхищения, она завопила на всю площадь: