Сразу видно, что слухи о Жомове в эту часть леса еще добраться не успели.
Сразу видно, что слухи о Жомове в эту часть леса еще добраться не успели. Оттого медведь, едва обогнавший Кауту ростом и диаметром, и застыл, выбравшись из бурелома на свет божий. С оскаленной мордой, издавая по привычке ворчание, которое раньше считал грозным, Топтыгин стоял и растерянно смотрел на Ивана снизу вверх.
— И это у вас называется медведем? — удивленно обернулся Жомов к
Кауте. Тот утвердительно кивнул, сглатывая слюну. — Саксик, братан, у вас тут хоть что?нибудь нормального размера водится?
Медведь наконец?то реально оценил ситуацию и решил, что выстоять в схватке с озверевшим омоновцем шансов у него не больше, чем у кривоногого носорога победить в прыжках с шестом Сергея Бубку. Не дожидаясь ответа сакса на вопрос Ивана, Топтыгин показал нам свой облезший зад и бросился назад в бурелом.
— Ну вот, напугали зверька. Теперь полдня за ним по лесу будем бегать, — горестно вздохнул Жомов и заорал:
— Мурзик, взять его!
Что я, дурак, что ли? Нет, вы не думайте, что я этого медведя испугался.
Габаритами он меня, конечно, превосходит, но я и не таких богатырей
на землю укладывал. Просто не вижу смысла в потере нескольких драгоценных
клочков собственной шерсти, когда у нас Жомов есть. Поэтому и бросился я
за медведем только с одной целью — догнать и уговорить сдаться с повинной.
Нет смысла говорить, что любой пес бегает ничуть не хуже медведя.
Пусть даже самого длинноногого! А если учесть, что наш Топтыгин от созерцания Жомова ошалел и бросился в лес, не разбирая дороги, то можно понять, почему спринтер из него не получился. Посмотрим, сумеет ли он стать стайером или предпочтет сдаться.
Медведя я обогнал метров через шестьдесят. Дал ему пробежать еще
десяток метров, чтобы дорогу расчистил для будущих поколений, и лишь затем встал у него на пути и оскалился. Здравствуй, миша! Не ждал?..
Мимика у Топтыгина все же кое?какая сохранилась, несмотря на его усердные репетиции. Поэтому мне и удалось разобрать на его морде выражение крайнего удивления. Медведь сверлил меня взглядом, словно хотел сказать: «Ни хрена себе!
Они везде живут, а я нигде не живу!»
Видимо, шариков в голове Топтыгина было даже меньше, чем у одного моего знакомого ротного старшины, который считал теннисные ракетки баллистическим оружием и, выпив грамм триста, начинал требовать присутствия на Кубке Дэвиса специальных наблюдателей за ядерными испытаниями НАТО от российского Министерства обороны.
Так вот, медведь решил, что если я появился у него на пути, значит, следом за мной выйдет перепугавший его Жомов. Топтыгин круто развернулся и поспешил по проторенной дорожке в обратном направлении. Бежалось ему в этот раз намного легче. Поэтому и Ваню медведь увидел намного раньше, чем ему этого хотелось бы.
Думаю, в тот момент состояние Топтыгина было как никогда раньше
близким к инфаркту. Он истошно заорал и полез на ближайшее дерево. Видимо,
надеясь, что Жомов, поскольку парень он не когтистый, по деревьям лазать
не умеет. Ошибся, косолапый! Ваня у нас на проводах русской зимы сапоги с
обледеневшего столба один раз себе добыл! Яловые…
— Че, этот мелкий гад другого дерева себе выбрать не мог? — тяжело вздохнул Жомов, глядя на Топтыгина, карабкающегося вверх по клену. — Вон же, сосна рядом торчит!
Ловить медведя на клене не входило в наши планы. Если следовать указаниям, оставленным нам Мерлином, на этом дереве Топтыгина даже трогать нельзя было. Сразу встал вопрос о том, как медведя с клена согнать.
Умный Ваня ничего более толкового не придумал, чем начать кидаться в Топтыгина комками земли и сухими ветками. Ну просто гениальный способ уговорить медведя слезть вниз к напугавшему его двухметровому монстру в человечьем обличье!
Каута был еще более оригинален. Не мудрствуя лукаво, сакс сложил
ладошки рупором и, задрав голову к медведю на верхушке клена, начал орать:
— Слезай, зверь небритый! Задолбал своей простотой, — Жомов удивленно посмотрел на сакса, отобравшего у него одно из самых любимых выражений.
Не мудрствуя лукаво, сакс сложил
ладошки рупором и, задрав голову к медведю на верхушке клена, начал орать:
— Слезай, зверь небритый! Задолбал своей простотой, — Жомов удивленно посмотрел на сакса, отобравшего у него одно из самых любимых выражений. — Слезай, а то хуже будет!
Куда уж хуже? И так у него мозги изъять собрались. А их у данного медведя, похоже, совсем мало осталось!
То, что что?то похожее на разум в голове Топтыгина еще
присутствовало, было понятно по его категоричному отказу слезть с дерева,
выраженному ехидным рычанием. Каута продолжил его уговаривать, а Жомов не
перестал кидаться камнями, видимо, надеясь заставить косолапого
передумать. Я тяжело вздохнул и, чтобы не видеть этого безобразия,
отвернулся и, выбрав местечко почище, сел отдохнуть от трудов праведных.
Вышеописанные процедуры по снятию с дерева настырного медведя продолжались довольно долго. Пока Жомову этот цирк не надоел и он не решил сменить методы воздействия на Топтыгина. Оставив в покое комки земли и ветки, Ваня подошел к клену и стал его трясти, надеясь стряхнуть с дерева требуемый ему лохматый плод. Можно подумать, что на клене не медведь сидит, а киви растет! Топтыгин вцепился в верхушку клена мертвой хваткой, словно сорвавшийся со скалы альпинист за ногу пролетавшего мимо орла. Естественно, падать вниз медведь не собирался. Однако клен был по этому поводу другого мнения! У дерева, не бывавшего на море и из?за этого непривычного к качке, видимо, закружилась голова, и оно рухнуло вниз, бесстыдно выставив на всеобщее обозрение голые корни.