Ваня, добрая душа, принялся утешать рыцаря, а я подошел к ним
поближе, чтобы послушать рассказ о похождениях Грифлета. Не могу сказать,
что внимать уничижительным речам расстроенного рыцаря оказалось интересным
занятием.
Поскольку перед Грифлетом стояла предельно простая задача: «Пойди туда, не знаю куда. Принеси то, что похоже на неизвестно что» — путешествие у него получилось интересным. Рыцарь просто поездил по окрестностям и поспрашивал у встречных?поперечных, не водится ли поблизости каких?нибудь аномалий и заколдованных мест.
Кроме пещеры Мерлина, ему ничего интересного не назвали. Вот и пришлось Грифлету воротиться с пустыми руками. Причем для него почему?то уже прошла неделя. Тогда как у нас его не было пару дней!
Рыцарь вернулся к нам голодный, как бультерьер перед боем. Ровена посетовала на то, что Попов слопал весь завтрак, и пообещала Грифлету быстренько приготовить какое?то особое блюдо из медвежьей лапы. «Если, конечно, кто?нибудь соизволит мне медведя разделать!» — это она так сказала.
Я ее просто передразнил. На что никто, естественно, внимания не обратил.
С освежеванием медведя проблем не возникло, поскольку на это дело нашелся доброволец в лице Кауты. Аллан вызвался ему помогать, и вскоре у нас были и мозги для заклинания, и кровь для философского камня, и лапы на обед. А пока они возились с Топтыгиным, я спустился вниз посмотреть, как идут дела у Попова.
Следом за мной пошли Рабинович с Жомовым, которым почему?то смотреть на медведя без шкуры не хотелось.
Андрюша усердно колдовал над своими горшочками и мисками. Не знаю, что уж он там делал, но выглядели его манипуляции довольно странно. Тем более, если учесть, что Попов в своих опытах использовал даже самогонный аппарат! В общем, работа у него кипела в буквальном смысле, и над столом стоял дым коромыслом. Причем запах у этого дыма мог бы легко поспорить по степени отвратительности с ароматом Горыныча.
— Че приперлись? — не особо ласково поинтересовался у нас Андрюша. — Кровь давайте несите! У меня уже почти все готово.
Жомов, развернувшись, пошел за требуемой жидкостью, а Сеня остался стоять у входа, с любопытством рассматривая новоявленного алхимика. Попов некоторое время его игнорировал, а затем заверещал:
— Че уставился, будто в цирк первый раз пришел?! Не хрена стоять и глазенками хлопать. Возьми вон ту черную книгу и найди там номер, под каким у этого придурочного Мерлина семенная железа болотной жабы хранится.
Пожав плечами, Сеня подошел к полке и взял с нее колдовской журнал складского учета. Рабинович начал его листать, выискивая требуемый компонент, да так и застыл. Некоторое время Сеня тупо смотрел в мерлиновскую книжку, а затем поднял глаза на Попова.
— Андрюша, милый, ты где эту книжечку взял? — елейным голосом поинтересовался Рабинович.
— Там же, где и ты. На полке, — пробурчал Попов. — Грифлет показал мне ее перед отъездом.
— Ты ее вообще просматривал? — не меняя тона, спросил Сеня. — Или у тебя мозгов на такой подвиг не хватило?
— Ты че до меня докопался? — возмутился Попов. — На хрена мне на нее любоваться? Это че тебе, «Плейбой», что ли?
— Не?е, поинтереснее! — угрожающее протянул Сеня и прочитал:
— Номер 2002/ас. Грааль Святой. Одна штука. Проигран в преферанс приору Вестминстерского аббатства. Одолжен для приготовления зелья и возвращен в тот же день с посыльным… Что это, по?твоему, такое?..
— Не знаю. Ты мне всю работу задерживаешь. Принесешь, наконец, железу эту дурацкую или нет? — проворчал Андрюша и заткнулся. Дошло до него! — Ты хочешь сказать…
— Я ничего больше говорить не хочу! — заорал на горе?алхимика
Рабинович. — Я сейчас тебе эту книжку на уши натяну. До самых колен!
Сеня действительно разъярился. Даже не представляю, во что бы мог вылиться его гнев, не войди в это время в пещеру Ровена. Пришлось Рабиновичу, как истому джентльмену, брать контроль над эмоциями и очень вежливо объяснять принцессе, почему в пещере стоит такой крик.
— Ну вот, значит, зря наш рыцарь путешествовал, — сделала самый правильный вывод Ровена. — Нужно теперь кому?нибудь в аббатство ехать и попросить Грааль. Хотя не знаю, как это у нас получится. Приор?то исчез тогда на дороге.
— На дороге, говоришь? — переспросил Рабинович и заорал:
— Ванька, а ну иди сюда!
Жомов обычно на просьбы, изложенные в таком тоне, отвечать не торопится. Не та закалка у парня! Пришлось бы моему Сене самому за ним отправляться. Но, на его счастье, Ваня уже спускался вниз с горшком медвежьей крови. Потому неискушенному зрителю, коим являлась Ровена, могло показаться, что Жомов примчался на зов быстрее ветра. Впрочем, иллюзия эта продержалась не более двух секунд!
— Ты че орешь, урюк синайский? — грозно поинтересовался Жомов,
подходя к Рабиновичу вплотную.
Впрочем, иллюзия эта продержалась не более двух секунд!
— Ты че орешь, урюк синайский? — грозно поинтересовался Жомов,
подходя к Рабиновичу вплотную. — Тебе горшок на голову натянуть? Или сам
наденешь?
— Где твоя золотая рюмочка? — спросил Сеня, не обращая внимания на праведный гнев Жомова.
— Вон она. В углу под одеялом лежит, — удивленный такой реакцией Рабиновича, растерянно пробормотал Иван. — А зачем она тебе? Не отвечая на новый вопрос, Сеня бросился в указанном направлении и вытащил жомовскую питейную емкость на всеобщее обозрение. Внимательно осмотрев ее со всех сторон, словно пытаясь найти этикетку, Рабинович поднес чашу к столу.