Очнулся капитан в какой-то комнате, где приятно пахло духами и за ширмой кто-то возился. Все болело. Даже вздох сделать, и то было тяжело.
— Ох-х… док, это ты?..
— Нет…
Феникс с трудом разлепил глаза пошире, и пространство вокруг обозначилось четче.
— Ты?!!
— Я…
Перед ним стояла та самая атаманша в нижнем белье. Старк вспомнил, что полезшие в драку были именно ее людьми.
— За что? Я же извинился… — выдохнул Феникс, почувствовав, что хоть зубы целы, чему он несказанно обрадовался.
— Так-то оно так, но в моем случае извинениями обойтись было нельзя.
— Почему?
— Меня просто не поняли бы мои люди…
— А то, что я сейчас с тобой, это они поймут?
— Конечно. Ты выстоял против самого Зеро — моего командира абордажной команды, а значит, достоин оказаться в моей постели.
— Так ты капитанша?! И на меня напали не из-за того, что кто-то приревновал, а ты послала их избить меня сама?!!
— Ну да.
— Обалдеть… тогда я все понял… Поддерживаешь власть жесткой рукой и никому не даешь спуску.
— Именно так.
— А почему тогда Зеро терпит над собой женщину, а не возьмет капитанство себе? Ведь согласно традиции все достается сильнейшему, и вряд ли ты сможешь продержаться против него.
— Потому что он по-своему умный человек и понимает, что ему не хватит способностей управлять кораблем, не говоря уже о трех, и своим постом он вполне доволен.
«Три корабля!» — чуть не воскликнул Феникс. Это было что-то.
— Ну ладно… ты меня отделала, показала свою твердость и все такое, но зачем было тащить к себе в комнату?
— Ну… я все-таки женщина… Где-то в глубине души я чувствую свою вину и хочу ее искупить…
— Как тебя хоть зовут-то?
— Марго.
— А меня…
— Я знаю…
«Долго же я провалялся», — подумал Феникс, после того как капитанша щелкнула пальцами и тут же погас свет. Комнату и саму Марго, сбросившую с себя последнюю одежду, сквозь зашторенные окна слабо освещали огни наружной рекламы, перемигивающиеся разноцветными лампочками.
Комнату и саму Марго, сбросившую с себя последнюю одежду, сквозь зашторенные окна слабо освещали огни наружной рекламы, перемигивающиеся разноцветными лампочками. А значит, уже была ночь, хотя в город они вошли ранним утром.
49
Феникс вышел из покоев Марго, когда та еще не проснулась или делала вид, что спит. Гостеприимством он решил не злоупотреблять.
— Док…
— Да, сэр?
— Почему я оказался у нее? Вы что, отбить меня не могли?
— Отнюдь, сэр, — улыбнулся Жульен. — Просто моя помощь была бы менее эффективной. Такие повреждения лучше лечатся позитивными эмоциями. Вы ведь их получили, сэр?
— Получил, — вынужден был признаться Стар.
— И как себя чувствуете?
— В норме…
— Ну вот видите.
— Ладно уж…
В течение следующей недели команда занималась только кораблем. Старину «Кокроша» переделывали под пиратский катер. Колун расщедрился на дополнительные пушки и даже небольшую систему противоракетной обороны. Впрочем, такая щедрость была в его собственных интересах, так как, потеряй он «Кокрош», он потеряет больше, чем вложит в оснащение.
На следующий день после начала работ на площадке появился Чесоточник.
— Привет, Чес, — поприветствовал его Феникс. — Я, признаться, думал, что уже не увижу тебя.
— Я тоже так думал… — буркнул он, разглядывая ангар, где кипела работа. Повсюду летели искры от сварки. Приделывали кассеты противоракет и гнезда для двух дополнительных пушек. Модифицировали правый борт, куда врезался дополнительный переходный шлюз, в котором будет прятаться алмазный резак для проведения абордажа.
— Я вижу, ты хорошо развернулся…
— А у тебя что, все так плохо? — не удержался от подковырки Феникс.
— Да… кому нужны абордажники без оружия и брони, да еще и со своим командиром?..
— Понимаю… конкуренция никому не нужна.
— Вот именно. Я ведь своих человечков по одному в группу отбирал, уже там — в тюрьме.
— Например, мне, — не глядя на Чесоточника, ответил Феникс.
— А точнее, Колуну. Ты ведь теперь на него работаешь, и у него много не заработаешь.
— Мне, Чес, это значит мне, и никому больше.
Чесоточник смерил Старка взглядом. Некоторое время они смотрели в глаза друг другу. Хмыкнув и почесав затылок, Чесоточник отвел взгляд и произнес:
— Я понял, Феникс… Ну так что, возьмешь меня и мою группу?
— Без проблем, Чес. Собственно, на тебя я и рассчитывал, когда нанимался.
— Тогда мы придем завтра утром.
— Приходи. Как раз примерка будет.
Под примеркой Феникс имел в виду подбор для каждого броневых накладок. Их привез в грузовике один из должников или подельников Колуна и, словно металлический лом, с жутким лязгом вывалил на бетон. С оружием он обошелся более аккуратно, но тоже не без небрежности, и ящики поставили неаккуратными столбиками.
Все, особенно броня, было самодельным, изготовленным кустарным способом из отслуживших свой срок противометеоритных пластин, прогоревших в атмосфере.
«Флибустьеры» и пираты Чесоточника стояли над этой грудой с такими выражениями лиц, будто это братская могила недавно погибших боевых товарищей, которые, ко всему прочему не успели раздать карточные долги ныне здравствующим.
— Это же дерьмо! — наконец произнес Чесоточник, и все без исключения подтвердили его правоту.
Старк поднял одну из нагрудных пластин и взвесил ее на руке. Мало того что она была тяжелее и без того нелегкой штатной брони «флибустьеров», оставшейся в запасниках КЕК, так еще и скроена как попало, о чем сказал Чесоточник: