— Нет еще, — отозвался пиртянин от печки.
— Замечательно, — с удовлетворением сказала колдунья. — Еще и завтрак не готов, а я уже целый язык выучила! Привет! Чтоб ты сдох! Давайте, я пока бутерброды с ореховым маслом сделаю и игу заварю.
Она начала возиться у стола с тарелками, хлебом и маслом, мурлыча и насвистывая что?то себе под нос и одновременно болтая с обоими мужчинами, затем потребовала подать заварной кувшин и кастрюлю с кипятком с печки. Вскоре на столе появилась тарелка с аппетитными бутербродами и три огромные глиняные кружки с дымящимся настоем корня иги. Анор оттерла Хирро от печки и сунула нос в кастрюлю с кашей.
— Почти готово, — возвестила она. — Отойди, Хирро, я сама доварю.
Анор оттерла Хирро от печки и сунула нос в кастрюлю с кашей.
— Почти готово, — возвестила она. — Отойди, Хирро, я сама доварю. Ты посластил ее?
— Нет, я не люблю сладкую — сласти ее себе в тарелку. Зербинас, последи за ней, чтобы она не накидала сахара в кашу, а я схожу за Фэром.
— Фэр? — спросила Анор Зербинаса, потому что Хирро уже исчез в дверях. — Кто такой Фэр?
— Тоже новичок.
— Надо же, сколько у нас в этот раз новичков! Он тоже может прикончить кера голыми руками?
— Возможно, — сказал Зербинас, вспомнив про особое заклинание кеола.
— Силач! — восхитилась Анор. — Это что — он?! — пораженно воскликнула она, потому что Хирро уже вернулся в кухню с Фэром, которого встретил в коридоре. — Или вы меня разыгрываете? — ее взгляд заходил между Зербинасом и Хирро. — Вот этот малыш?
— Он — юноша, — хором ответили оба. — Просто он так выглядит.
— Фэриоль, — представился он ей с улыбкой благовоспитанного пай?мальчика.
— Маленький мой, ты же, наверное, есть хочешь! — вскинулась Анор, пропустив мимо ушей замечание обоих магов. — Древние Архимаги, какой же ты тощий! Разве эти мужчины умеют заботиться о детях!
Она помчалась к печке и наложила Фэру полную тарелку каши, а затем щедро сыпанула в нее из сахарницы. Зербинас и Хирро переглянулись — теперь у кеола не предвиделось недостатка в уходе. За завтраком они с огромным трудом убедили Анор, что Фэр вовсе не такой малыш, каким он кажется, а тот — что не сможет летать, если будет съедать по утрам такое количество сладкой каши.
Помыв посуду, они пошли в гостиную, где встретились с Ринальфом, радостно приветствовавшим свою гостью. Вскоре он сослался на то, что спешит перевести бумаги Могрифа, и ушел в лабораторию, а Анор накинулась на остальных с расспросами, что это за бумаги. Затем она увела их в сад, в беседку с видом на реку, внутреннюю стену которой окружал кольцеобразный диван с мягкой кожаной обивкой. Там они и уселись, чтобы поговорить и познакомиться поближе.
VIII
Ксатская колдунья оказалась невероятно разговорчивой, она буквально сыпала новостями и историями, случившимися с ней и со всем остальным миром за истекшее с последней встречи время. Два дня в ее обществе пролетели незаметно, а к вечеру второго дня в доме Ринальфа появились новые гости.
Они пришли ранним вечером, когда в особняке Ринальфа только собирались готовить ужин. Зербинас первым оставил гостиную и пошел за дровами, не дожидаясь, пока Анор договорит подробности очередной истории — он успел заметить, что колдунья не обижается, если кто?то выбывает из числа ее слушателей, а печку уже пора было растапливать. Он почти набрал охапку дров, когда огромная тень заслонила ему солнце, заставив отвлечься от работы.
В двух шагах от него возвышался крупный мужчина в просторном, небрежно подпоясанном балахоне. Он был очень упитан, но язык не поворачивался назвать его тучным. Его хотелось назвать большим и мощным — или даже очень большим и очень мощным. Мясистое лицо мужчины состояло из обширных квадратных щек, между которыми была зажата небольшая шишечка носа, и круглых выпуклых глаз под широким и выпуклым, слегка выступающим вперед лбом. Все остальные подробности его внешности как?то терялись в присутствии этих величественных частей лица, откровенно говорящих о могучем здоровье, отменной наблюдательности и уме их владельца.
— Давай дровишки?то, я донесу, — раздался гулкий, словно из бочки, голос мужчины, и к Зербинасу протянулись две здоровенные ручищи, заканчивающиеся широченными дланями.
Зербинас машинально выполнил требуемое, а затем так же машинально набрал вторую охапку дров и проследовал за незнакомцем в кухню, где тот уже набивал печку поленьями, выглядевшими в его руках жалкими хворостинками.
Зербинас машинально выполнил требуемое, а затем так же машинально набрал вторую охапку дров и проследовал за незнакомцем в кухню, где тот уже набивал печку поленьями, выглядевшими в его руках жалкими хворостинками. Когда Зербинас опустил рядом с ним вторую охапку, тот как раз закончил свое занятие и пророкотал заклинание вызова огня, отчего изо всех щелей несчастной печки вырвалось пламя.
— Балтазар, — представился он Зербинасу, поднимаясь с колен.
— Зербинас, — представился ему тот.
— Новичок? — полутвердительно спросил он.
— Да.
— Кто там из наших уже здесь?
— Хирро, Анор, сам Ринальф. Раундала обещала быть, но пока ее нет, — добавил Зербинас услышанные от пиртянина сведения.