В свой первый приезд я тайком пробрался в святилище и убедился, что записки Талатша там и они подлинные. Однако, я не взял их, на случай, если кто?то из культистов окажется слишком догадливым и свяжет исчезновение записок их кумира с моим посещением. Эти фанатики устроены так, что уж если они привяжутся, от них никакими силами не избавишься.
Я вернулся в Асфасту, где добыл старинную поваренную книгу королевской кухни Нафи, бумага и почерк которой похожи на личные записки Талатша. Во время второго посещения храма я вынул его записки из?под обложки и без малейшего стеснения заменил их текстом поваренной книги — людям, не знающим языка мудрости, все равно, на что молиться. Полагаю, и сам Талатш остался бы только доволен этим.
В записках, действительно, оказались сведения по интересующему меня вопросу. Талатш описывает свойства междумирья, упоминает о некоторых островах и об их особенностях, а также подтверждает, что на каждом из островов имеется нечто, составляющее ценность для магов. Однако, его оговорки и указания — это только руководство к собственным поискам, они нуждаются в длительном изучении и проверке…»
Ринальф опустил лист и обвел взглядом своих слушателей.
— Это все, что я успел перевести, — добавил он, — но даже из этого отрывка очевидно, что перед смертью Могриф занимался поиском островов междумирья и у него были данные в помощь поиску.
— Но Могриф не умер, — вспомнил Зербинас. — Гестарт сказал, что его учитель не оставит наше вторжение без внимания, когда он вернется с островов.
— Да, это так, — подтвердил Хирро. — Вряд ли он стал бы пугать нас своим учителем, если бы знал, что тот мертв.
— Не умер… — в задумчивости повторил за ними Ринальф. — Значит, сейчас он действительно где?то в междумирье и, несомненно, ищет на островах те самые ценности магов, о которых упомянуто в тексте.
— Но что там может быть ценного? — недоуменно пожал плечами Хирро. — Если там такие же амулеты, как его или ваши, учитель, за ними незачем отправляться на острова. Их можно создать самому, купить или хотя бы украсть, как это сделал его ученик.
— У нас уже есть один пример — пещера сокровищ, о которой вы рассказывали, — напомнил Ринальф. — Но ценности магов не сводятся только к этому — мне приходилось слышать, что существуют источники силы, которые могут сделать мага всемогущим или почти всемогущим. На определенном жизненном этапе каждый из нас соблазняется такими историями и мечтает получить источник всемогущества в собственное распоряжение. Возможно даже, что в них есть доля правды и похожие источники существуют…
Он снова задумался. Остальные молчали, чувствуя, что старый маг еще не кончил говорить.
— Вот что я скажу вам, мальчики, — произнес наконец он. — С учетом недавних событий становится очевидным, что если источники неограниченной силы существуют, для нас было бы очень неприятно, если бы они попали в распоряжение Могрифа с Гестартом. Для нашего же блага нам нужно узнать об островах побольше — хорошо, если это не подтвердится, но если это хотя бы отчасти окажется правдой, нас, по крайней мере, не застанут врасплох.
— Может, об этом написано дальше? — Зербинас кивнул на листы в руках Хирро.
— Я переведу их в ближайшие дни. — Ринальф забрал листы у пиртянина. — Будем надеяться, что они помогут и нам.
Зербинас проснулся на исходе ночи. Вставать было еще рано, но накануне они с Хирро завалились спать после обеда, чтобы наверстать бессонную ночь, и сейчас сон уже не шел к нему. Подумав, что его друг тоже не заспится, он решил приготовить завтрак и вышел в сад за особняком, где под навесом хранились дрова.
Войдя с охапкой дров на кухню, Зербинас от неожиданности остановился у двери. В кухне хозяйничала женщина, высокая и смуглокожая, с пышным узлом темных волос на затылке. Она лазила по полкам и перебирала пакеты с продуктами, мурлыча и насвистывая себе под нос. Ее мурлыканье то и дело прерывалось заклинанием распознавания ядов, она то одобрительно кивала и откладывала пакет в сторону, то пренебрежительно фыркала и возвращала его на полку.
Из охапки в руках заглядевшегося Зербинаса с грохотом вывалилось полено. Женщина вздрогнула и обернулась к нему. Белки ее глаз были темно?коричневыми, на их фоне выделялась ярко?желтая радужка с черной точкой зрачка посередине.
— Простите, я, кажется, напугал вас, — пробормотал Зербинас, нагибаясь за поленом. Он водворил полено на место, но из охапки выпали два других.
Женщина широко улыбнулась, обнажив два ряда оранжевых зубов.
— О?о, новичок, — протянула она на алайни. — Тоже завтракать, да? Тащи их сюда, к печке, а эти оставь, потом поднимешь. Я как раз жалела, что в кухне не осталось ни полена.
Зербинас кивнул и выполнил требуемое.
— Ты как — все здесь ешь или у тебя тоже пищевая несовместимость? — поинтересовалась женщина. — Если не все, то посмотри в этой куче, что я выбрала, и убери оттуда все, что тебе не подходит, а то неудобно стряпать для каждого отдельно, — затараторила она, не дожидаясь ответа.
— Если не все, то посмотри в этой куче, что я выбрала, и убери оттуда все, что тебе не подходит, а то неудобно стряпать для каждого отдельно, — затараторила она, не дожидаясь ответа. — Хорошо, что ты здесь, позавтракаем вместе — в компании веселее. Ринальф, конечно, еще спит, да он и не ест так рано, а я проголодалась с дороги. Разводи пока огонь, а я налью воды в кастрюлю — там, в чане, я видела, еще осталось. Сделаем вот из этого кашу, это порежем на хлеб, а вот знаменитое асфрийское ореховое масло — как удачно, что мне можно его есть. Знал бы ты, сколько местных деликатесов для меня, увы, запретны. Кстати, как тебя зовут?
Оторопевший от словоизвержения Зербинас назвал свое имя.