— Зато он упоминает, что на остров можно добраться на волшебном скакуне, — заметил Балтазар.
— Какой в этом смысл, если мы не знаем, куда добираться? — глянул на него Дагон.
— То, что стало известно одному, может узнать и другой, — невозмутимо ответил Балтазар. — Как вы думаете, учитель, где Могриф добыл эти сведения?
Старый маг ненадолго задумался.
— Это, видимо, какая?то редкая летопись, — сказал наконец он. — Наибольшие собрания редких рукописей хранятся в нашей академии магов и в королевской библиотеке Нафи, остальные рассеяны по храмам или находятся у частных владельцев. Но в академии этой рукописи нет — в свое время я перечитал там все рукописи этого периода истории, надеясь найти что?нибудь о Древних Архимагах. В храмах, возможно, что?то есть, но очень трудно обнаружить подобные сведения, не зная заранее, что они там находятся. Я не помню, чтобы Могриф часто бывал у культистов и, как мне известно, ему не от кого было унаследовать подобные записки — зато он постоянно бывал в королевской библиотеке. Скорее всего, он нашел эти сведения там.
— Если это так, учитель, на них давно наткнулись бы другие маги, — сказала Раундала. — Кое?кто из наших академиков получал разрешение работать в ней, по знакомству или по рекомендации академии.
— Вероятно, эти сведения туманно изложены и понять их правильно может только тот, кто уже знает, что искать, — предположил Ринальф.
— Теперь мы знаем, что искать — упоминание о большом куске земли, парящем непонятно где, — улыбнулся со своего места Хирро. — Учитель, что нужно, чтобы ваша академия дала рекомендацию в библиотеку, к примеру, мне?
— Что тебе там делать, если ты не знаешь ни языка мудрости, ни асфрийского? — ответил вопросом на вопрос Ринальф.
Хирро смущенно хмыкнул и промолчал.
— В любом случае иномирцев туда не пустят, — добавил старый маг. — Из нас туда могут допустить только меня и Раундалу. Мне академия, конечно, даст рекомендацию, но я уже слишком плохо вижу, чтобы дни напролет утомлять глаза рукописями. Остаешься ты, моя девочка, — глянул он на колдунью. — Тебе выдадут рекомендательное письмо, если я похлопочу за тебя.
— Но я не знаю языка мудрости, учитель, — напомнила она.
— Большинство рукописей библиотеки переведены на асфрийский. Ты прочитаешь их, а я продолжу поиски, если ты не найдешь ничего в переводах. Пока это наша единственная зацепка за сведения, которыми располагает Могриф.
Глядя на Ринальфа, Зербинас сейчас поклялся бы чем угодно, что в глазах этого крохотного сухонького старичка светилась не тревога или озабоченность, а самое обыкновенное неуемное любопытство. Похоже, великого артифактора в первую очередь задевало, что это не он, а кто?то другой сумел проникнуть в сведения, представляющие огромный интерес для любого мага.
— И заодно обрати внимание, не попадется ли тебе упоминание о Паллиме, — продолжал тот наставлять Раундалу. — Хотя наш новый маленький друг не очень?то рвется домой, все равно лучше бродить вдали от родины, если знаешь, где она находится.
— Хотя наш новый маленький друг не очень?то рвется домой, все равно лучше бродить вдали от родины, если знаешь, где она находится.
— Да, учитель, — кивнула колдунья.
— А теперь послушаем, о чем написано в следующем листе. — Ринальф обвел глазами гостиную, дожидаясь общего внимания. — На первый взгляд этот текст имеет мало отношения к интересующему нас делу, но, возможно, что?то отсюда может дать нам надлежащий ключ к разгадке.
Он выложил на стол помятый лист из принесенных Хирро бумаг, а рядом с ним — переведенный текст, и вгляделся в крупные круглые буквы собственного почерка, совершенно не похожего на острый, скачущий почерк Могрифа:
«…вышеприведенным расчетам. Асур согласился со мной, что в самом ближайшем будущем … опасность».
— Здесь опять не хватает нескольких слов, — пояснил Ринальф. — Край обтерся.
— А расчеты? — спросил Дагон.
— Были на предыдущем листе, которого у нас нет. Слушайте дальше:
«Но пока мне не из чего создать кольцо силы, о котором упоминал Талатш. Кольцо силы создается из силы, а где ее взять? У моего ученика, который достался мне за неимением лучшего и который тратит ее на девок? У его потаскухи? У Вольда, который подослал ее шпионить ко мне? Темные маги не отдают своей силы — в их сущности заложено брать, а не отдавать. Общеизвестно, что тьма поглощает, а не излучает.
Где же тогда взять силу для кольца — у этих ничтожеств, не владеющих магией и в изобилии населяющих Асфасту? У этих серых и тусклых, не способных ни на добро, ни на зло? Но у них нет своей силы — их жалкие силенки годятся только на то, чтобы тереться около чужой силы, подглядывать за сильными и распускать о них собственные убогие домыслы. Они не свет и не тьма, они — просто грязь, их понимание Тьмы ничтожно и извращённо. Они обвиняют меня в том, что я создаю из них зомби, но совершенно не хотят помнить, что зомби можно создать только из негодяя. Им бы благодарить меня за то, что я избавляю этот мир от негодяев, а они ненавидят меня.
И точно так же извращённо их понимание Света. Их Свет — это дармовщина, которая избавляет их от труда и ответственности за себя и свои поступки. В них не хватает мужества на честное признание самим себе, что все их беды кроются в них самих, поэтому они валят свои недостатки на Тьму. А эти, называющие себя светлыми, поощряют серых в их слабости, потому что хотят признания собственного превосходства. Они, светлые, глядят на мир сверху вниз, а мы, темные, смотрим на него снизу вверх.