На попытку сержанта сдёрнуть его за ногу вниз перед носом того объявился внушительный кулак. В другое время племянник мог бы посвоевольничать, не давая рыцарю уж сильно рисковать своей жизнью, но — война есть война.
В другое время племянник мог бы посвоевольничать, не давая рыцарю уж сильно рисковать своей жизнью, но — война есть война. Да и четыре дядькины звёздочки на погонах весили куда больше, чем три сержантские лычки на плечах Вала — хоть эти и выслужены были честно, без послаблений и оглядки на древность рода…
Неизвестно, что там сэр рыцарь высмотрел, но обратно он съехал одновременно весёлый и странно задумчивый. Правда, Валу было не до разгадывания эдаких ребусов. Пользуясь тем, что эльфский пулемётчик на время затих — то ли менял перегретый ствол своего машинен-гана, то ли попросту экономил патроны — он тут же набросил на макушку каску и занял своё место стрелка.
Просветлённая оптика «штурмгана» приблизила мешанину света и теней в ущелье, где наверняка и водичка имелась — откуда ж тогда там зелень? Сержант настойчиво и деловито осматривал самим же собой намеченные сектора, пытаясь засечь единственный оставшийся у остроухих пулемёт. Надо дожимать гадов — а он, паразит, не даст. Не переть же в лобовую под очереди…
Три года война улыбалась то одним, то другим. Поначалу союз эльфов и гномов почти взял было верх над легионами Тёмного Повелителя, сплошь состоящими из людей и гоблинов — надеюсь, не надо объяснять, на что способны эльфийские рэйнджеры или лучшие в мире танки из гномьего железа? Да и в воздухе противопоставить драконам, традиционно поддерживающим остроухих, было попросту нечего.
Да, поначалу кровью умылись крепенько — вон, у сэра Лестера на войне погибли оба сына. А единственная дочь подорвалась вместе со своей подлодкой, таки успевшей на прощание всадить пару торпед в брюхо тяжёлому крейсеру «Король Эарендил»… так что, кроме племянника, у рыцаря родни и не осталось.
Но потом, когда удалось пожечь бутылками с горючей смесью непробиваемые, покрытые митриловой бронёй гномьи танки, а Тёмный Повелитель невесть какими путями таки сумел заключить союз с горгульями и горными грифонами да кое-как выравнять положение в воздухе, чаша весов постепенно склонилась в нашу пользу. И вот, теперь уже людские и гоблинские армии пришли к самым опушкам Вечного Леса. Где-то там, на севере, окружение уже завершено — лишь целительскую рощу их темнейшество лично повелел щадить.
А здесь эльфы отчаянно пытались восстановить контроль над нефтяными полями — без топлива и, соответственно, гномьих танков их положение оказывалось попросту безнадёжным. День-два, запасы вычерпают — и войне попросту конец. И как говаривал дядька, ухмыляясь в поседевшие усы, «настанет мир, и вот помянешь мои слова — всем станут заправлять бабы»…
— Миномётная батарея на связи! — так внезапно завопил притихший и что-то бубнящий в трубку гоблин, что Вал едва не сбился с осмотра — найти затаившегося в камнях и тощем кустарнике эльфийского пулемётчика это задачка отнюдь не тривиальная.
Краем уха сержант прислушивался к передающему координаты комбату, а сам с нехорошим интересом присматривался к лежащему вроде бы не на своём месте валуну. И в это время сэр рыцарь бросил в трубку короткое «ждите!» и дёрнул его за ногу.
— У нас там вроде несколько пленных эльфов есть? Приведи кого поцелее, — по правде говоря, Вал так и не понял — зачем командиру остроухий. Но заученно козырнул и ужиком, ужиком пополз в тыл, старательно вжимаясь телом в малейшие углубления каменистой почвы.
Честно говоря, ему и самому не улыбалось бросаться в атаку под кинжальные очереди пулемёта, и дядькина идея попросту забросать попавших в мешок парашютистов тяжёлыми минами понравилась куда больше. Но, приказ есть приказ…
И вот он уже притащил в окопчик тощего, грязного и злого как королевская кобра эльфа, которого так оглушило взрывом гранаты, что повязали остроухого живым и тёпленьким.
Бесцеремонно сграбастав худощавого и смазливого даже в таком виде пленного за шкирку, комбат несколькими жестами показал и объяснил тому безнадёжную позицию сотоварищей, а затем стащил обратно в окоп.
— А теперь слушай меня очень, очень внимательно, пидор остроухий, — комбат прокашлялся от набившейся в горло пыли.
— Войну вы проиграли — ну максимум день-два ещё кровушки нашей попьёте, но всё равно вам звиздец. И здесь, как видишь, тоже не вырваться вашим головорезам, — он проникновенно заглянул в потемневшие зелёные глаза. — Но я не стану гнать своих хлопцев в атаку, чтоб додавить этих змеёнышей в ущелье — у меня на проводе ждёт команды батарея тяжёлых миномётов. Соображаешь?
Породистое и гордое даже в таком виде лицо эльфа ничуть не изменилось. Он чуть привстал, опираясь об осыпающуюся стенку окопчика связанными спереди руками, ещё раз мельком осмотрел позицию вокруг, и нехотя кивнул.
— Это понятно, homo, — еле слышно прошелестел его севший голос.
— Так вот, — устало продолжил комбат. — Я не хочу лишней крови — даже с вашей стороны. Война окончена.
Он выдернул из ножен трофейный тесак добротной гномьей стали. И глядя эльфу в глаза, перерезал стягивающие того путы.