Кизим сначала прошёлся было по неистребимому женскому коварству. Хотя потом признал, что послушные и безропотные овечки ему тоже не по душе.
— Думаешь, сработает? — он вздохнул, зарывшись лицом в эти ласковые и милые женские волосы. — Но лучших идей и правда, у меня что-то нет…
— Светлая богиня, думается мне, тоже не сильно накажет одну знакомую волшебницу, если та ненароком подложит гоблинскую свинью одному чернокнижнику, — эльф оказался хоть и более пессимистично настроен, но признавал изощрённость дерзкого замысла Сандры.
А та нежилась в тепле и аурах двух мужчин и волшебников. Если бы они знали, насколько далеки на самом деле оказывались её мысли от устремившихся по извечной колее мужских… но Эндариэль прав — божественная поддержки и благословения не лишит.
Потому не удивительно, что когда два мага через некоторое время оставили её одну, словно озябшая волшебница обняла себя и некоторое время задумчиво стояла у высокого окна, невидяще глядя вдаль, где под солнцем плавился в дрожащем мареве горизонт. Мысли её удалялись всё дальше от этой башни, от расположившегося неподалеку окраинного города королевства, да и от самого этого мира…
В принципе, холод и уже начавший вовсю сыпать с хмурого неба снежок оказались не самым мерзким. То, что во време перехода будут всякие неприятности, лорд и волшебник предупредил. Да и Ариэла, с восторгом и настороженностью осматривавшая тот свет , запомнила то по пути сюда.
Однако, куда худшим оказалось тащить за собой кучу пожитков — даже пара коз и скорбно позвякивающая колокольчиком корова тащились вслед за путниками. Бабуля отказалась оставить даже мелочь. И как Валлентайн ни ругался в сердцах, Селина таки настояла на своём. Пришлось ему втихомолку разорить одно старое, заброшенное кладбище. И теперь четверо с хрустом ковыляющих скелетов с поклажей на плечах, вкупе с животными придавали маленькому каравану некий иллюзорный, потусторонний вид.
— Да уж, видок у нас ещё тот! — невесело хохотнула облачённая в ведьминскую вязаную безрукавку Ариэла. И по своей легконогой непоседливости поскакала на попутный холм, откуда по своей недоверчивости собралась обозреть окрестности.
Она даже успела ухватиться за копьё, когда реальность вокруг резко заколебалась отчётливыми пульсациями Силы, а из разлившегося в снегопаде туманно-радужного пятна шагнул отплёвывающийся эльф.
— Вовремя я, едва пробился, — он отряхнулся от снега всем телом словно собака, и огляделся.
— Вовремя я, едва пробился, — он отряхнулся от снега всем телом словно собака, и огляделся. — Ну да, уже почти на Грани.
Валлентайн жестом придержал воинственно нацелившуюся было на демона ламию, и остановил насупившуюся Селину, которая уже нащупала в кармашке неразлучно обретающуюся при ней щепоть семян — если бабуля начнёт ворошить зёрнышки, то разбегайтесь все! Даже ему пришлось бы туго.
А Эндариэль — это оказался никто иной как он — поёжился от холода и заговорил с волшебником. По вполне понятной причине он не поздоровался, уж желать здоровья чернокнижнику, ламии и ведьме — это, знаете, как-то чересчур. Посему сразу приступил к делу.
— Хорхе и Дей, похоже, попались, — без обиняков заявил он.
Известие само по себе неприятное, уж Валлентайн слыхал об осуществляемой двумя членами Совета дерзкой экспедиции в неведомые Ледяные Бездны.
— Подробности? — коротко поинтересовался он.
И услыханное известие, что со вчерашнего вечера к ним не пробиться даже через Всевидящее Око, Валлентайна здорово опечалило. Не то, чтобы он особо уж уважал или дружил с могучими волшебниками, но всё-таки те двое парни хорошие. Надёжные — побольше б таких…
— Только что Сандра пыталась ещё раз проломиться — всей силой, мне даже пришлось потом откачивать её, — в обычно мягком и бесстрастном голосе эльфа скользнула такая неприкрытая озабоченность, что прямо бы впору удивиться.
— Короче, сбор у светлой — а я помчался в Лесную Башню за нашими, — он вздохнул и совсем уж собрался было полезть обратно в равнодушно переливающийся портал, однако чёрный маг остановил его.
— А как же некие слова этой стервы насчёт меня? — поинтересовался он.
Эльф окинул его открыто неприязненным взглядом.
— Свои личные дела решайте сами, — уклончиво ответил он.
Во время всего этого разговора Ариэлу не покидало всё растущее чувство тревоги. Взглянув на ведьму, внимательно вслушивающуюся не столько в слова, сколько в интонации или эльф ещё разберёт какие тонкости, ламия почувствовала, как у той едва не встают дыбом волосы. Уж уловить бушующий в крови хомо пожар — будь то сладостный яд любви или всесжигающее пламя гнева — ламия умела безошибочно.
— Я против, мой лорд, — Ариэла шагнула вперёд.
По её горящему взгляду и какой-то новой, горделиво выпрямившейся осанке Валлентайн сразу понял, что никакие приказы или уговоры тут не помогут. Коротко и выразительно она чиркнула по уже насыпавшемуся снегу кончиком копья, проведя столь многозначительную, разделяющую целителя и её брата черту.
— Много не уважаемый господин эльф останется с нами, — подчёркнуто скрипучим и непреклонным голосом добавила ведьма в обличье молодой красавицы. — Почётным, но… хорошо охраняемым гостем.