— Ох, какая прелесть! — Тэлль мгновенно вылетела из седла и прыгнула поближе, едва гоблин бережно, словно младенца, распеленал лежащий в самой глубине фуры тючок ткани.
Шёлк. И поневоле тут пришлось бы поверить в прямо-таки сверхъестественную проницательность волшебника, потому что на свету ткань заиграла именно переливами зелёного и золотого, заставив судорожно ахнуть узревших это зрелище неслыханной красоты. Драгоценнейший шёлк редчайшего сорта, раз в двенадцать лет доставляемый из сокрытого в море магического тумана герцогства Арвендейл, вотчины славного герцога дель Оро.
Валлентайн без колебаний высыпал всё золото, что у него имелось, и даже шепнул бледному от волнения гоблину, чтоб тот нашёл его в трактире «Голова эльфа» — дескать, поможет чем по части магии. Хотя он вновь оказывался почти без гроша, однако купил весь тюк драгоценной ткани решительно и без колебаний.
— Моя сестра должна быть самой красивой в этом городе, — заявил он закатившей от восторга сияющие глаза ламии.
На свет мигом объявилась заскучавшая в своих ножнах шпага. Одним движением, на глазок волшебник отрезал примерно нужной ширины ленту. А Тэлль повязала это воистину драгоценное украшение, закрывающее грудь Ариэлы, и завязала за шеей бантиком. Шёлк скользил и ласкал кожу, словно великолепный мех диковинного животного, ластился и заставлял преисполняться восторга и гордости. И когда ламия тряхнула головой, привычно взлохмачивая отведённые пока в сторону зелёные волосы, и обвела собравшихся горящим взглядом, дружный гул одобрения и восхищения послужил лучшим свидетельством получившемуся зрелищу.
— Падший вас всех побери! А ведь, мне тоже жарко, — вызывающе проворчала эльфка и с решительным видом сдёрнула с плеч куртку.
Ого! Волшебник улыбнулся смущённо, и повторно отмахнул чуть менее широкую ленту — всё-таки пропорции и прелести верхней части ламии были несколько ближе к обычным человеческим, нежели у от природы стройной статью эльфки…
— Глаза выколю, ежели будешь пялиться! — шумнул он на гоблина, замершего от восторга и в совершеннейшем восхищении облизывающего губы.
Купец подпрыгнул от испуга, судорожно сглотнул, и тут же суетливо принялся направлять в ворота оставшиеся пока снаружи повозки. А Тэлль выразительно посмотрела в глаза волшебника, пока он лично завязывал ей ленту точно таким же манером, как перед этим она сделала ламии.
«Эта смазливая сучка не будет иметь передо мною никаких преимуществ» — нечто подобное огромными буквами прямо-таки читалось в её спокойном взгляде и всей горделивой осанке.
«Эта смазливая сучка не будет иметь передо мною никаких преимуществ» — нечто подобное огромными буквами прямо-таки читалось в её спокойном взгляде и всей горделивой осанке. Справедливости ради стоит чуть неделикатно заметить, что эльфке тоже вовсе не было чего стыдиться или стесняться.
— Другое дело, — одобрительно пробасил здоровенный стражник, получая положенную плату за въезд. А потом ещё долго-долго задумчиво оглядывался вослед…
Если ехать от южных ворот по широкой, вымощенной в незапамятные времена иссиня-серым булыжником улице, да никуда не сворачивать, то мало-помалу можно пересечь весь раскинувшийся на берегу бухты Ферри-Бэй и в конце концов заехать в порт. А если ещё при том особо не смотреть под ноги… то есть под копыта, а больше глазеть по сторонам — уж морской порт на диковины горазд — то можно ненароком даже с причала по мосткам заехать на какой-нибудь корабль.
Впрочем, такой длинный путь и тем более таковое его завершение Валлентайн и не планировал. На самом краю жилой части города, в том месте где улица плавно обращается в один из портовых проездов и, чуть свернув, переходит в парадно-помпезную Маркизову Пристань, на углу как раз скромно и обретался искомый трактир «Голова эльфа». Он же постоялый двор — среднего достатка, между нами-то говоря, но вполне добротный. Основан он был, по слухам, вполне реально существовавшим некогда несравненным гоблинским воителем, который под началом древнего короля Болевлада Спесивого брал на меч с тех пор захиревшее Рианнонское королевство эльфов.
Другой, куда более примечательной знаменитостью портового городка был замок. Нет — Замок, и никак иначе. Тем более, что почтенные обыватели и не менее почтенные приезжие называли это мрачное сооружение именно так, да ещё и понизив голос да с оглядкой. Высоко вздымались его несокрушимые стены и башенки с прибрежной скалы, господствующей над местностью и бухтой. Впрочем, сооружение то было очень непростым, оттого-то и понятна та примечательная смесь страха и почтения, с которой всяк видящий его почтительно преисполнялся благоговения.
Сооружённый в незапамятные времена кем-то из великих магов прошлого, он и по сей день оказывался пропитан той магией насквозь. Словно невидимые искристые вихри пронизывали его день и ночь, наводя тоску на желающих подойти полюбопытствовать поближе, и напрочь испепеляя осмелившихся забраться внутрь безрассудных смельчаков. И поговаривали люди и нелюди, что чёрного в той магии как бы не больше, чем всего остального. Оттого и понятно, что никто в нём не жил, если не считать целой армии наплевательски относящихся к подобным феноменам летучих мышей. Естественно, и здешний маркиз предпочёл не испытывать судьбу, а ютиться в обычном городском доме, что служило для местных извечным источником насмешек и неуважения…