Она вздохнула легонько, вспушив волосы внука.
— Потом приезжала одна… сияла что твой брульянт на солнце. Белая, сильная аж зубы от зависти сводило. Ну, кой-какие старые премудрости ей всё же оказались неведомы — я втихомолку ей глазоньки синие и отвела. В общем, тоже уехала не солоно пописавши, — Селина улыбнулась своей шуточке, а потом и вовсе засмеялась чистым колокольчиком, вторя хохоту внука.
Сверху, от притаившейся в глухой чащобе избушки притопотала ламия. Хоть и неслышно ступала она изящными ножками по мягкой лесной подстилке — но подобными хитростями владеющего магией не провести. Уже привычно, бессознательно раскидывается вокруг Сеть. Или разливается аура, или рассылаются космы легчайшего колдовского тумана, не видного глазом — всяк обезопасивается по-своему.
— Ну вот, смеются тут. А мне там что, с коровой и козами любезничать?
Ариэла старательно пыталась ворчать, однако одного только взгляда в эти смеющиеся глаза-огоньки оказывалось достаточно, чтобы не удержаться от ответной улыбки. Ламия от избытка хорошего настроения весело пританцовывала даже на месте. Сидением на каком-то подозрительном, невесть отчего и зачем упавшем дереве она не прельстилась, зато шагнула к речке и, грациозно наклонившись, всмотрелась в её тёмные воды.
— Хм-м, а и в самом деле хорошая эта… Эсвирь, говорите? А искупаться мне тут можно?
Бабуля покачала головой, по деревенской привычке прикрывая концом наброшенного на плечи платка кривящиеся в попытке сдержать смех губы.
— Ох и коза-дереза, ох и вертихвостка. Даже странно, что ты таку кралю не огулял… да не вертись, егоза! Дай мне тебя рассмотреть…
Бесцеремонно, со всех сторон осмотрев и даже пощупав оторопевшую от этакой напористости ламию, Селина напоследок с любопытством потеребила возмущённо трепыхнувшийся в её пальцах хвостик.
— Надо же, всё при всём. И даже чуток Силы есть — хотя и маловато для толковой ведьмы.
Ну да. Пару-тройку сюрпризов магического свойства Ариэла недругам преподнести бы смогла. Несколькими вполне полезными в повседневной жизни умениями она тоже обладала. Это помимо основного предназначения, так сказать. А если надо больше… маменьке-Верайль только намекни — она такие дела любит и умеет.
— Ого, точь-в-точь как маман выразилась! — ламия хоть и повозмущалась немного таким со своей персоной обращением, но особо разоряться не стала. У женщин своя логика, непонятная уму и здравому смыслу. Она даже не возмутилась, когда Селина поощрительно шлёпнула её по тому месту, которое язык так и порывался назвать словом попка , и с визгом помчалась в воду.
Волшебник вдумчиво поднял глаза к небу. Посчитал немного, улыбнулся.
— А ведь, сейчас ледники в горах тают. Как раз эта вода в речке и есть? — и получив утвердительный кивок многомудрой бабушки, принялся раздеваться.
Если весело плещущаяся в реке ламия вздымала множество мелких брызг, то когда в воду влетел Валлентайн, столб воды взлетел едва ли не выше печально склонившихся верб.
Если весело плещущаяся в реке ламия вздымала множество мелких брызг, то когда в воду влетел Валлентайн, столб воды взлетел едва ли не выше печально склонившихся верб.
— Детвора, — чуть скептически выразила своё мнение стоящая на берегу ведьма.
Затем одим глазом заглянула в своё отражение в слегка взволнованной реке. Чтобы оно, да ещё и в текучей воде, соврало? Из реки на Селину смотрела едва сдерживающая смех чернобровая красавица, а потому она решительно тряхнула головой, кивнула своей двойняшке и тут же дёрнула шнуровку на вороте блузы. Молодость тела — это здорово! А насчёт души… да куда ж она денется?
В воду ведьма зашла медленно, степенно, словно помня ещё о былом. Но река способна унести и не такие печали. Долгие века спала вода во хладе горных льдов — с тем, чтобы однажды проснуться под жаркими лучами и потечь вниз, в каждой своей капле ещё неся память о вечном покое.
В конце концов, всю рыбёшку и прочую мелкую живность таки распугали далеко вокруг. Потом троица угомонилась, да и вечер уж вон, из-за лесных макушек даже выглянул и принялся нескромно подсматривать надгрызенный серпик любопытной луны.
Ариэла плыла как-то на первый взгляд неловко — но куда быстрее ведьмы, хоть и немного уступала рассекающему воду как фрегат волшебнику. На берегу Селина чуть застеснялась было — но Валлентайн не стал пялиться на вполне заслуживающих самых нежных взглядов и не только девиц, а быстро организовал что-то вроде шустрого и горячего вихря, который обернул тела щекочущим теплом и даже высушил волосы.
— Неплохо, — Селина с великим одобрением восприняла это заклинание и тут же послала ламию за чистой сорочкой.
Та поворчала для виду, но проворно помчалась в избу, задорно виляя ставшим лохматым хвостиком. Ведьма проводила её непонятным взглядом, а затем вздохнула.
— Хорошая девчонка, только не будет ей счастья в жизни. Вижу, а что — не знаю. Думаешь, сумеешь уберечь? — взгляд её отчего-то никак не хотел встречаться с глазами внука.
— Постараюсь, — честно ответил волшебник. Он кивнул, хотя и прекрасно осознавал, что против случайностей никакие меры или умения не спасут.