В глаза бросилась оскаленная песья морда, выгравированная на доспехе долговязого. Показалось, что тварь смачно облизнулась и пустила слюну.
«А тебе, пришелец с островов, следует опасаться собаки, змеи и крокодила, — вспомнилось вдруг пророчество Востреца. — От одной из этих зверушек погибель примешь…»
Не это ли и имел в виду княжой шут? Ведь не всегда предсказание следует толковать буквально.
Острие вражеского меча уткнулось в кадык. Гавейн сглотнул и попробовал молиться.
— Хватит, Лют! — раздался властный девичий голос. — Побаловали и будет!
— Как скажешь, светлая княжна! — ответил долговязый, убирая оружие. — Воля твоя!..
— И чего это вы себе вообразили?! — прохаживалась взад-вперед по горнице Светлана. — Что у нас в Киеве порядки хуже, чем в каком-нибудь занюханном Сераписе?
Перси хотел было возразить по поводу «занюханности» названного княжной города, но промолчал.
Он вообще обалдел от всего происшедшего. Недавние противники взяли их под белы рученьки и с почетом проводили в некий бревенчатый дом, оказавшийся местной вигилией. То есть караульней.
И сами «насильники» назвались… ратниками из дружины епископа Ифигениуса. Или, «псами Господними», как величал их сам его высокопреосвященство. Оттого и эмблема на нагрудниках, известная любому жителю столицы и ее окрестностей. И потому и догадались дружинники, что перед ними не иначе как иноземцы, раз не унялись при виде символа хранителей порядка.
— А чего ж вы тогда девицу обижали? — набычился Гавейн. — То есть…
Он шмыгнул носом и покраснел, потупившись. Княжна лукаво посмотрела на него и подбоченилась:
— Да разве ж меня обидишь? Такую-то…
Выпрямилась во весь рост. Не в отца пошла. Высоконькая для девы. И статью скорее воин, чем пряха.
И румянец во всю щеку. И русая коса почти что до пола.
И русая коса почти что до пола.
— Скажи, Лют! Можно меня изобидеть?
Длинный невесело осклабился и почесал в затылке.
— Тогда что это было? — осторожно поинтересовался Парсифаль.
— А, — отмахнулась княжна. — Это преосвященный ко мне личную охрану на всякий случай приставил. Да я в городе подзадержалась чуток…
— Чуток!.. — возмущенно фыркнул Лют.
— Что, уже и к подружкам в гости сходить нельзя?! — Светлана грозно свела брови и стала разительно похожа на Велимира. — В другой раз не будете под горячу руку лезть! Аль думаете защитников не сыщу? Вон какие парни у тятеньки в услужении!
И этак-то по-особенному посмотрела на Гавейна.
У здоровяка сердце ухнуло в пятки…
Глава 12
ПО ГРАДАМ И ВЕСЯМ
Земли в окрестностях Киева, средина июля
Необычный это был поход.
Задуманный Файервинд и ею же возглавляемый. (Хоть оно и обидно для мужской, а паче же рыцарской чести, что командорствует в квесте женщина, а что поделаешь, когда связан по рукам и ногам вассальной клятвой и угрозой развоплощения.)
Колдунья не соизволила ничего толком объяснить своим телохранителям. Просто сказала, что надобно осмотреться.
Что она имела в виду, Гавейн с Парсифалем сначала не поняли.
Зато, к удивлению рыцарей, уразумели Вострец с Ифигениусом.
Шут, которого парни решили предупредить о своей внезапной отлучке, для чего с утра пораньше заявились в княжеский терем, выслушал их внимательно и без своих обычных прибауток. Спросил лишь, куда именно они намерены отправиться.
Молодые люди пожали плечами. Нанимательница не ознакомила их с предполагаемым маршрутом.
Брюнет помрачнел. Как тогда связь держать будут?
Потом хлопнул себя по лбу и, велев подождать, выскочил из гридницы.
В это время и появился преосвященный. Как будто стоял за дверью, подслушивая разговор и специально дожидаясь, когда уберется его соперник по влиянию на князя.
— Вы чего это, охальники, на моих дружинников поперли? — забуравил епископ глазами рыцарей. — Хотели удаль свою перед царем-государем выказать?
— Да какую там удаль, святой отец, — с притворным смирением потупился Перси. — Еле ноги от ваших соколов унесли.
Кукиш с подозрением скривился, отчего лицо его напомнило перезревший инжир.
— Хм, а мне доложили иное… Что, не прекрати вашу драку царевна, вы бы уложили всех псов Господних на месте.
— Это ж кто такое сморо… — начал было крепыш, но сильный удар локтем в бок, полученный от тевтона, заставил его заткнуться.
— Ее высочество и сказала, — указал глазами на княжеские покои Ифигениус.
«Вот так и рождаются легенды, — подумал блондинчик. — Но с чего бы это княжне брать нас под защиту?»
— Чем зря в столице безобразничать, лучше б делом занялись, — наставительно погрозил пальцем преосвященный.
— Дык, елы-палы, — подбоченился Гавейн, — мы же как раз и собрались…
Новый тычок прервал его словоизлияния.
— На рать?! — живо заинтересовался Фига.
— На рать?! — живо заинтересовался Фига. — И куда, ежели не секрет?
— Как раз тайна и есть, — дерзко ответствовал появившийся в гриднице Вострец, несший в руках нечто, покрытое платком и формой напоминающее коробку.
— Секреты от меня-а?! — грозно надул щеки епископ. — Первого министра?!
— Чего-чего? — недопонял брюнет. — Это еще что за диковинное титло? Снова, батюшка, что-то выдумать изволил?
— Неучи! — возвел очи горе Кукиш. — Варвары!
— Это ты о ком сейчас, твое преосвященство? — с недоброй ухмылочкой ласково поинтересовался шут. — Не о князе ль батюшке?