Вот стражник у ворот — видимо, у ворот Искоростеня.
Налетевший из молочно-сизого тумана зверь вонзил когти в податливое тело очередной жертвы, одним движением лап содрал кожу с лица часового, оголив череп, ставший чудовищной кровавой маской с двумя огромными бельмами. Крик немыслимой боли потонул в булькающем хрюканье, так и не сорвавшись с уст бьющегося в агонии человека, когда оборотень вырвал его трахею. Когти раздирали тело стража, клыки впивались в плоть — не голод, но нечто иное заставляло ужасное создание убивать жертвы. Оно было ВРАГОМ любого из живущих в этом мире.
«Мерзкие… мерзкие…» — вертелось в мозгу у мета-морфа.
И ничего больше — злоба, отвращение и… и все…
— Пленных не берем! — сказала Файервинд и сделала выпад в сторону страшилища.
Бой закипел с новой силой.
Осмысленно отдавая себе отчет в том, что нельзя дальше ступать ни шагу, магичка все же ощущала, что у нее нет возможности противиться силе, толкающей ее вперед по этому опасному пути.
Держаться!
Просто крик, потонувший в безмолвии…
Зная, что удар последует неминуемо и будет страшней предыдущего, все же дерешься…
Держаться!
Годы учебы, годы схваток — за дело хозяев и просто ради спасения жизни — все было ради этого момента.
И словно подарок от неизвестного друга: приток новой силы — чистой, непонятной и, казалось, неиссякаемый.
Почувствовав, что ее кто-то дергает за рукав, ведьма резко развернулась, призывая Силу. Но предметом беспокойства, к ее немалому удивлению, оказался Парсифаль.
— Госпожа, госпожа, не тратьте силы! Вы же говорили, обещали.
Остудив ярость, ведьма позволила ученику утащить себя обратно под прикрытие, не забыв при этом погасить лезвие.
Они отступили обратно в палаты.
Едва за ними закрылись двери, горожане тут же принялись заваливать вход досками и бревнами.
Усталые дружинники поднялись на второй этаж.
Крики, стоны раненых, плач детей, женские стенания и молитвы священников и парочки волхвов…
«Еще на пару атак нас хватит, — отрешенно подумала ведьма. — Потом твари или перережут отряд прямо на площади, или ворвутся сюда».
Уже знала, что будет делать дальше.
Схватив в охапку Гавейна, а если повезет — и Парсифаля, она покинет обреченный город. Или, плюнув хоть единожды на доводы разума, ограничиться одним лишь блондином? Ну сколько можно стараться ради других? Не пора ли и о себе, о собственном счастье подумать?
Порталы не могут открывать даже лучшие маги ти-уд, а Старых Троп тут нет.
Так что ей придется просто улететь, истратив остатки заряда в Амулете Силы.
А потом надо будет связаться с Мар-Гаддоном, с египетскими жрецами, с шаманами Африки и Аунако, с чародеями Чжунго и Вендии… Да хоть с мудрецами Шамбалы!!
И закрыть проход темным тварям!
Странное ощущение полета собственного тела в пространстве и времени совсем не занимало Орландину, хотя и было неприятным. Вдруг холодный освежающий ветерок пахнул прямо ей в лицо, и амазонка приземлилась на кучу хлама, сваленного в углу какого-то обширного темного помещения.
Пока ее глаза привыкали к сумеркам, Орландина беспрестанно водила мечом вокруг себя. Даже тени тут могли представлять опасность. Судя по всему, за стенами шел бой — выли псы, квакающе завывали неведомые создания, слышались удары дубин, лязг стали и крики о помощи.
— Тише ты, спрячь железку! — возникший словно ниоткуда Вареникс положил руку на плечо девушке.
— Ой, кто тут?! — взвизгнул испуганный голос.
В дальнем углу что-то зашевелилось.
И вот перед вновь прибывшими предстали обитатели подвала.
Мужчина средних лет с младенцем на руках, несколько испуганных старушек и два дровосека — высокий и худой и низенький толстячок.
При виде странной парочки — воительницы и явного представителя «нечистой силы» — они растерянно захлопали глазами.
— Кто вы и как здесь оказались? — строго вопросила разведчица. — Вообще, что творится в вашем… богоспасаемом городе?
Мужчина покачал ребенка на руках, унимая его, и тихо ответил:
— То промысл богов.
— Объясни все немедленно и подробно! — приказала Орландина.
Мужчина, утерев навернувшиеся на глаза слезы, заговорил.
Звали его Выпуш и был он ювелиром — правда, не самым богатым в Искоростене.
Этим утром они с женой отправились к лекарю — у долгожданной дочки Улиты разболелся животик. Не пожалев денег, направились к самому лучшему из живших в городе, мастеру Абу-Кабару. На улицах вроде было все спокойно.
Но стоило им лишь отдать деньги служителю лекаря, как в дом ворвались эти ужасные псоголовые твари и принялись грызть и рвать всех, кто попадался на пути.
Последнее, что видел Выпуш, — двое навьих, куда-то тащивших истошно кричавшую жену. А сам он, схватив ребенка, убежал через окно.
— Нас сюда привел глас Божий. Этот старый храм богини Макоши с недавних пор опустел, но я слышал, что тут есть подземный ход, идущий за стены города. Мы искали его, когда вы появились, и покинем с дочерью город, и всеблагие не оставят нас!
Где-то совсем рядом завыл пес, потом в дверь кто-то поскребся.
— Мешкать нельзя, — сообщил Вареникс, неодобрительно глядя на молящегося у разрушенного алтаря мужчину. — Нужно пробиваться к своим!
— А ты знаешь куда? — поинтересовалась амазонка.