Я кое-как установил телевизор на ритмично колышущейся спине Синдбада. Для этого Джинну пришлось хорошенько поколдовать: обыкновенная бытовая смекалка тут не помогала. Наконец телевизор временно превратился в еще один горб на спине моего верблюда — по крайней мере, теперь я мог быть уверен, что он не свалится. Экран засветился, и я увидел в его глубине настоящую Афину. Судя по всему, она только что проснулась и еще не успела придать себе внешность Марлона Брандо. К моему глубочайшему восхищению, Афина Паллада оказалась не слишком похожа на собственные классические изображения, которые мне никогда не нравились.
Радикально короткая стрижка, кожаная летная куртка, узкие штаны и высокие ботинки на толстой подошве тоже не слишком соответствовали моим наивным представлениям об облике богов-Олимпийцев.
К моему глубочайшему восхищению, Афина Паллада оказалась не слишком похожа на собственные классические изображения, которые мне никогда не нравились.
Радикально короткая стрижка, кожаная летная куртка, узкие штаны и высокие ботинки на толстой подошве тоже не слишком соответствовали моим наивным представлениям об облике богов-Олимпийцев. На мой вкус, она была невероятно красива — впрочем, за такую внешность звание «мисс Вселенная» обычно не присуждают: ребята вроде меня, увы, никогда не становятся членами жюри.
Высокая, с безупречно прямой спиной — настоящая леди! — неопределенного возраста с тонким мальчишеским лицом и пронзительными глазами. Она неторопливо ходила по просторной комнате, в которой я узнал то самое помещение, где они с Одином вчера ужинали: видимо что-то обдумывала. Время от времени она нетерпеливо взмахивала рукой, словно подгоняя ленивую мысль.
В ее жестах удивительным образом сочетались нервная взвинченность и равнодушное, даже немного ленивое спокойствие. Я с изумлением обнаружил, что совершенно очарован: кажется, Афина была одной из тех редких женщин, которых можно нежно любить всю жизнь после одной-единственной случайной встречи, ничего не требуя и ни на что не надеясь — до сих пор я не очень-то верил, что так бывает… «Ни на что не надеясь» — это именно то, что требовалось, поскольку надеяться мне-то уж точно было не на что! Сценарий наших отношений уже был написан, он был незамысловат, как параграф воинского устава: встречаемся на поле боя и тупо сражаемся, пока жалкие остатки этого прекрасного мира не рухнут в тартарары — вот, собственно, и все!
Несколько минут я зачарованно наблюдал за Афиной. Честно говоря, меня это совершенно устраивало: даже если бы у меня был пульт, я бы не стал нажимать на кнопки, пытаясь отыскать более увлекательное зрелище. Наконец Афина вышла из комнаты, и углубилась в освещенный факелами широкий коридор.
Вокруг нее тут же засуетился добрый десяток удивительных существ — кажется, все они были очень большими живыми плюшевыми игрушками, вроде собаки и ежика, которых я видел вчера. Через несколько секунд я действительно обнаружил среди них своих старых знакомцев и принялся рассматривать остальных. Еще две собачки, рыжий медвежонок, серый пушистый котенок и еще несколько очаровательных созданий, совершенно неподдающихся классификации.
Афина рассеянно погладила зверушек по пушистым загривкам, что вызвало неописуемый энтузиазм в их рядах.
— Ну хватит, любимчики, дайте мне пройти. — Нетерпеливо вздохнула она. Ее голос тоже мне понравился: довольно низкий, бархатистый и отлично поставленный — такой голос бывает у людей, привыкших выступать перед большой аудиторией. Кажется, она была настоящим совершенством! Впрочем, богине и положено быть совершенством, я полагаю…
Кроме плюшевых зверушек в коридоре были еще какие-то существа — темные тени, причудливые очертания которых то и дело мелькали на фоне освещенных факелами каменных стен. Эти тени показались мне угрожающими и неприятными, я понял, что инстинктивно боюсь их — наверное, по той же причине, по которой многие люди брезгливо боятся насекомых: мы слишком разные, и нам никогда не удастся прийти к взаимопониманию.
Пока я разглядывал эти тревожные силуэты, Афина кое-как уговорила своих плюшевых приятелей немного повременить с объятиями. Она торопливо прошла по коридору и постучала в одну из дверей.
— Я тебя не разбудила, Один? — С неподражаемым ехидством спросила она, входя в его спальню. — А еще говорил, что тебе не нравится спать… Между прочим, скоро полдень!
— Я знаю. — Высокомерно откликнулся он, вставая с ложа.
— Высокомерно откликнулся он, вставая с ложа. — У меня плохие новости, Паллада. Хотел бы я приветствовать тебя иными словами, но лучше тебе поскорее узнать правду.
— Кто? — Упавшим голосом спросила она. — Кто на этот раз?
— Гера. — Мрачно сообщил Один. — Трое моих валькирий тоже пали от руки убийцы. Не думал, что такое возможно! Остальные валькирии явились сюда на рассвете и все мне рассказали.
— Как они до тебя добрались? — Нахмурилась Афина. — Неужели мои Стражи их пропустили?
— Никто не может остановить валькирию. — Невозмутимо пояснил Один.
Немного помолчал и сердито добавил:
— До сегодняшнего дня я был уверен, что и убить валькирию совершенно невозможно! Но оказалось, что я ошибался…