А потом все это безобразие внезапно закончилось — словно кто-то повернул выключатель. Я с изумлением обнаружил, что стою в нескольких шагах от мифической твари, в смертельных объятиях которой все еще корчилось тело в ярко-зеленом плаще — судя по всему, совсем недавно оно принадлежало мне! Впрочем, точно такой же зеленый плащ по-прежнему укутывал мои плечи.
И плечи, и плащ, и все остальные мои составляющие были совершенно настоящими — не какие-нибудь клочки неосязаемого тумана, из которого сотканы незримые тела призраков! А вот что касается тела, замершего в лапах Сфинкса — я здорово сомневался в его реальности. Впрочем, судьба этого куска бесполезного мяса была мне совершенно безразлична. В этот момент я отлично знал, кто я — и равнодушно удивлялся тому, как можно было прожить столько лет без этой полезной информации. А мертвая плоть, стиснутая тяжелыми лапами существа, которое когда-то было моим спутником, чем-то вроде верного слуги, или умной говорящей собаки, не имела ко мне никакого отношения…
— Брось это тело. — Повелительно сказал я. — Дай ему спокойно исчезнуть.
Только мертвых двойников мне не хватало!
Золотые глаза Сфинкса изумленно уставились на меня.
— Ты жив, Владыка? — Тихо спросила она.
— Разумеется я жив. — Усмехнулся я. — Может быть, во Вселенной найдется пара-тройка существ, у которых есть шанс положить конец безобразию, именуемому моей жизнью, но ты не из их числа, радость моя!
— «Радость моя»? А ведь ты называл меня так раньше… Ты вспомнил, да? — Восхищенно спросила она, послушно убирая лапы с горла моей мертвой копии.
Как я и предполагал, неподвижное тело растаяло, как сосулька на жаровне — впрочем, от него не осталось даже нескольких капель воды!
— Да ничего я не вспомнил. — Я равнодушно пожал плечами. — Когда вспоминаешь, все происходит несколько иначе. Просто раньше я знал о себе одни вещи, а теперь — совсем другие. Не думаю, что какая-то из версий более правдива, чем другая. На мой вкус, они обе больше похожи на наваждение, чем на что-то настоящее… Но нынешнее наваждение нравится мне несколько больше, чем прежнее. Во всяком случае, оно сулит мне удивительные вещи…
Да, кстати, если я что-то и вспомнил, так это ответ на твою дурацкую загадку. Когда-то я действительно носился с этой глупой шуткой, даже тебе пришлось ее выслушать. Ну и вкус у меня был, нечего сказать! Полагается ответить, что особенно повезло тому, кто стоит вторым в этом ряду, поскольку помимо всего прочего он может возложить свои руки на чересла того, кто стоит впереди… Когда-то я действительно считал, что это очень смешно — это надо же!
— Ты все вспомнил! — Некрасивое лицо Сфинкса расплылось в глуповатой блаженной улыбке. Она смотрела на меня с такой нежностью, словно я только что пообещал на ней жениться… Вообще-то, я давно заметил, что положительные эмоции далеко не всегда делают людей привлекательнее, некоторым лицам счастливые улыбки вообще противопоказаны. У Сфинкса определенно был тот самый случай!
— Было бы что вспоминать… — Вздохнул я, усаживаясь на тот самый камень, на котором мне только что пришлось умереть. Честно говоря, я чувствовал себя более чем странно: так хорошо мне еще никогда в жизни не было, и кажется, у меня даже не хватало сил, чтобы справиться с собственным не в меру замечательным самочувствием! Впрочем, возможно, мне просто недоставало опыта — как человеку, который всю жизнь довольствовался какой-нибудь ржавой допотопной развалюхой и вдруг, на старости лет, пересел за руль лимузина.
— Ну что, где мое оружие? — Лениво спросил я. Не то что бы мне действительно требовалось какое-то там оружие, но порядок есть порядок. Я знал, что мне положено забрать у Сфинкса какие-то опасные цацки и таскать их за собой — просто в соответствии с законами жанра!
— Теперь твоя очередь загадывать мне загадки, Владыка.
Я знал, что мне положено забрать у Сфинкса какие-то опасные цацки и таскать их за собой — просто в соответствии с законами жанра!
— Теперь твоя очередь загадывать мне загадки, Владыка. Если я смогу найти ответ, твое оружие останется у меня. А если не смогу, я с радостью отдам тебе все, что у меня есть.
Таковы правила игры. — Мечтательно сказала Сфинкс. Мне стало смешно: она действительно оказалась жуткой занудой! Я тут, можно сказать, вернулся к своей истинной сущности, и начал чувствовать себя таким большим начальником — дальше некуда, а ей подавай какие-то загадки…
— Ладно, будут тебе загадки, сколько захочешь! — Ехидно пообещал я. — Вот первая: висит на стене зеленое и пищит. Что скажешь?
Сфинкс озадаченно уставилась на меня своими прекрасными золотистыми глазами. Я самодовольно ухмыльнулся, поскольку был совершенно уверен, что никакая там «мудрость веков» не поможет ей справиться с абстрактными шутками моего школьного детства: загадку такого рода вообще невозможно разгадать, если только вы заранее не знаете ответ!
— А ты не мог бы повторить свой вопрос? — Робко спросила она. — Может быть, я не так тебя поняла…
— Пожалуйста! — Любезно откликнулся я. — Висит на стене зеленое и пищит.
Ну как, радость моя, догадалась, что это?