— Знакомая история! — Хмуро сказал я. — Они, часом, не говорили тебе, что это их «последний подарок»?
— Говорили.
— Хорош подарочек! В таком случае, приманку в капкане тоже можно считать подарком охотника будущей жертве…
— Ты говоришь так, словно у тебя личные счеты с сиренами. — Удивленно заметил Одиссей.
— Думаю, что так оно и есть. Во всяком случае, я знаю ребят, которые действуют точно так же… и это знакомство обошлось мне в сотню жизней с лишним!
Он озадаченно покачал головой — дескать вот оно как бывает! — и задумчиво уставился на пламя костра.
— Ты сказал, что можешь научить меня своему способу покидать этот мир. — Наконец сказал он. — Ты передумал? Или…
— «Моего» способа больше не существует. — Печально улыбнулся я. — Сидел бы я здесь в противном случае, как же! Но может быть я сумею узнать, каков твой способ… А может быть, ты сам сделаешь это раньше меня. Время еще есть — не так уж много, но есть.
Навести меня осенью.
— Навещу. — Кивнул Одиссей. — Что ж, надежда — это не так уж много, но лучше, чем ничего… Скажи, а кем ты был прежде? Иногда мне кажется, что мы уже встречались…
— Прежде чем — что? — Усмехнулся я. — Прежде, чем возглавить эту армию «мертвых духом» и убедиться, что я ничем не лучше, чем они? Кем-то там я был, конечно — так, ничего особенного! Не думаю, что мы с тобой встречались: пока ты ускользал от своей смерти, я ходил путаными путями и занимался сущей ерундой… Но прежде, чем стать этим смешным мальчиком, я был еще кем-то: слишком много народу узнает меня и называет чужими, ничего не значащими для меня именами, а то и просто «Владыкой»…
Знаешь, больше всего на свете я боюсь вспомнить эту бездонную часть своего прошлого!
— Напрасно боишься.
— Удивленно сказал он. — Полезно хранить свое прошлое в тайне от прочих, но опасно иметь такие тайны от себя самого!
— Опасно. — Вяло согласился я. — В последнее время я то и дело чувствую, что вот-вот вспомню себя самого… и отчаянно торможу.
— Удается затормозить? — Весело спросил Одиссей.
— Пока удается, как видишь. — Я пожал плечами.
— Ты удивительно прямодушен. — Заметил он — не то одобрительно, не то насмешливо. — Ты говоришь со мной столь откровенно, что я, пожалуй, рискну ответить тем же…
— А что, хитроумному Одиссею удаются откровенные разговоры? — Усмехнулся я.
— Все люди меняются. — Равнодушно сказал он. — А у меня было очень много времени, чтобы перемениться!
— И что ты собираешься мне поведать? — Настороженно спросил я. Честно говоря, только сейчас, после его рассуждений об откровенности, я вспомнил, что с этим парнем следует быть очень осторожным.
— Не «поведать», скорее уж попросить о помощи. — Вздохнул он. — Видишь ли, мне предстоит повидаться с Локи — с тем парнем, чье место ты почему-то занял, вопреки пророчествам, в свое время до смерти перепугавшим нашего общего одноглазого знакомца… Признаться, я боюсь этой встречи. Я столько столетий ускользал от смерти, но если она споется с этим могущественным божеством…
— Так в чем проблема? — Удивился я. — Не ходи к нему, и все тут! Если я правильно понял, он ведь не гоняется за тобой с обнаженным мечом?
— Пока не гоняется. Но я не могу отменить это свидание. Меня просила Афина. Знаешь, моя благодарность к ней — не то чувство, которое можно погасить доводами разума.
Когда она была по-настоящему сильной, она сделал для меня гораздо больше, чем боги обычно делают для людей… Без нее я был бы просто царем Итаки — одним из многих правителей крошечных государств, о которых забывают дня через три после поминок, а после — бессмысленным мертвецом, одним из многих в твоем войске, оживших на короткое время, чтобы снова угаснуть — теперь уже навсегда…
— Ну да, это как раз понятно. — Нетерпеливо кивнул я. — Но на кой черт она посылает тебя к Локи? Она что, с ума сошла?
— Может и так, может — нет. — Флегматично откликнулся он. — Афина нервничает. Она хочет знать, что он такое… и наверное, она хочет быть уверена, что вы с ним — не одно и то же существо…Одним словом, она посылает меня на разведку, а ее одноглазый приятель любезно одолжил мне свой талисман, способный сковать его волю — увы, совсем ненадолго!
Насколько я понял. в моем распоряжении будет четверть часа, а то и меньше…
— А от меня-то ты чего ждешь? — Нахмурился я. — Мои враги посылают тебя на разведку — ладно, на здоровье! Но я тут при чем?
— Ты же и сам знаешь, что вы не враги. — Мягко сказал Одиссей. — В твоем сердце нет ненависти к ним, да и они не могут заставить себя говорить о тебе с должным отвращением… Судьба поставила вас на противоположные стороны игрового поля и разукрасила в разные цвета, но уже завтра она может перемешать свое варево — и кто знает, как будут переставлены фигуры в вашей бессмысленной, но захватывающей партии!
— Твоими бы устами… — Печально усмехнулся я. — Ты зря стараешься, дружище.
— Ты зря стараешься, дружище. Я уже давно понял, что надежда — роскошь, которая мне не по карману! Ладно… Чего ты от меня хочешь?
— Может быть, у тебя найдется хорошее оружие? — Оживился он. — Оружие, без которого ты сможешь обойтись — хотя бы несколько дней. Я непременно верну его тебе… если уцелею, конечно!