— Да уж, умеешь ты обращаться со словами! — От души рассмеялся я. — «Одно из земных наслаждений» — это надо же! Из тебя вышел бы хороший скальд, Паллада.
— Но ему действительно кажется, что это хорошая шутка. — Печально улыбнулась Афина. — Ты же знаешь, Один: мы все давно утратили разум. И не вина Зевса, что его безумие действует на нервы остальным — таким же безумным, как он сам… Ты предлагал нам немного повеселиться, Бахус?
Ликуй, бездельник: мне кажется, я переживу, если сегодня это случится именно на моей амбе… Присоединишься, Игг?
— Почему бы и нет? Сегодня мне действительно не помешает немного повеселиться. Не так уж часто мне доводится бражничать в твоей компании. А скоро нам всем будет не до этого…
— Передать тебе не могу, как меня это радует.
А скоро нам всем будет не до этого…
— Передать тебе не могу, как меня это радует. — Твердо сказала она. — Если уж нам суждено погибнуть в последней битве — пусть так, ничего не попишешь. Все лучше, чем сходить с ума от праздности и томительного ожидания неизвестно чего… В общем, я даже рада, что этот твой «великан Сурт» уже в пути.
— Вы так и не объяснили мне, что это за «великан Сурт» такой. — Жалобно заметил Дионис. — И откуда он взялся? И почему ты, Один, выглядишь, так, словно твоя жизнь уже закончилась, а Паллада сияет, как новенький щит из кузницы Вулкана?
— Потому что… — Начал было я, и тут же умолк, поскольку понял, что не хочу отвечать на его последний вопрос, по крайней мере, сейчас. — А черт его знает, почему! — Весело завершил я.
* * *
Я сидел на камне и равнодушно думал о предстоящей встрече со Сфинксом.
Аллах говорил, что эта тварь уже давно стережет так называемое «мое оружие»
— я здорово надеялся, что легендарная кошка не согревает своим волшебным задом вход на какую-нибудь секретную военную базу! Только бегать по пустыне с атомной бомбой под мышкой мне не хватало… Я лениво улыбался своим дурацким мыслям и пытался понять: а как, собственно, я буду ее разыскивать?
Но она пришла сама. Бесшумно подкралась сзади и положила мне на плечо мягкую, тяжелую кошачью лапу. Я обернулся и изумленно покачал головой: фантастический облик этого существа вполне мог бы оказаться последней каплей, способной подточить бастион моего здравого смысла — если бы этот самый бастион не сдался без боя задолго до нашей встречи…
Она была далеко не такая огромная, как мне почему-то казалось в те благословенные времена, когда я не назначал свидания сфинксам, и вообще считал их персонажами каких-то занудных древних мифов. Немного крупнее африканского льва, раза в полтора, не больше. Лицо у нее было вполне человеческое — заурядное, некрасивое лицо немолодой женщины. Грузное, мускулистое кошачье тело самым нелепым образом дополнялось обыкновенным дамским бюстом, изрядно обвисшим — честно говоря, на ее месте я бы непременно попытался прикрыть эту красоту первой попавшейся тряпочкой!
Сфинкс в бюстгальтере — полагаю, что это довольно дикое зрелище, но хуже, чем есть, трудно себе представить! Впрочем, она не была лишена некоторого странного шарма.
Обаянием такого рода нередко обладают пожилые школьные учительницы с несложившейся личной жизнью: вроде бы совершенные стервы, но время от времени понимаешь, что дорого дал бы за одну-единственную улыбку этой издерганной сумасшедшей тетки! Что-то неописуемое прячется на дне их шальных глаз, и я разглядел это самое «неописуемое» в глубине неподвижных зрачков Сфинкса. Голос у нее тоже был вполне учительский: хорошо поставленный голос человека, привыкшего выступать перед большой аудиторией.
Странно, вообще-то: откуда у Сфинкса могла взяться эта самая «большая аудитория»?
— Ну вот ты и пришел ко мне, Владыка. — Важно сказала она, с интересом оглядывая меня с ног до головы. — Вообще-то, я предполагала, что это случится гораздо раньше.
— Извините, я был занят! — Фыркнул я. Странное существо совершенно не оценило мою иронию: оно равнодушно кивнуло и устало опустилось на песок — приняло классическую позу, в которой обычно пребывают все сфинксы на многочисленных скульптурных изображениях.
— Мне сказали, что вы храните какое-то оружие… — Вежливо начал я.
— Не «какое-то», а твое собственное оружие, Владыка. — Менторским тоном поправила она. — Ты сам отдал мне его в начале Смутного Времени и просил посторожить, пока ты не вернешься.
— Правда? — Удивился я. — А вы уверены, что это был именно я? Я, конечно, рассеянный парень, но не настолько же…
— Разумеется, ты все забыл. — Кивнула она. — Так было предначертано. У всякого своя судьба, и твоя судьба — это забвение… Но теперь ты пришел ко мне, чтобы все вспомнить. Я тебе помогу, Владыка.
— А если я не хочу ничего вспоминать? — Осторожно спросил я. — Мало ли, что может выясниться… Может быть, обойдемся без оздоровительного сеанса?
— Я знаю, что ты не хочешь вспоминать. — Кивнула Сфинкс. — Но иногда случается так, что желания не принимаются в расчет — даже твои желания, Владыка!
— А почему ты называешь меня «владыкой»? — Поинтересовался я.
— Потому, что мы были знакомы в те времена, когда ты безраздельно владел всем, что встречалось на твоем пути. — Неопределенно объяснила она. — Теперь эти времена начинаются снова, Владыка. Ты не рад?