история не провела еще между ними резких разграничивающих линий, их национальности еще не выработались, а потому не могло быть и сильных
национальных отвращений.
Последующая наша история объясняет как нельзя лучше призвание варяжских князей: после новгородцы и псковитяне охотно
принимают к себе на столы князей литовских, да и вообще в наших предках мы не замечаем вовсе национальной нетерпимости: немец, лях, татарин,
бурят становились полноправными членами русского общества, если только принимали христианство по учению православной церкви — это была
единственная основа национального различия, за которую наши предки держались крепко, но в половине IX века ее не существовало: поклонник Тора
так легко становился поклонником Перуна, потому что различие было только в названиях. С другой стороны, с варягами скандинавскими у наших
северных славян была связь издавна; издавна были они знакомы друг с другом. Наконец, если бы новгородцы и кривичи по нашим настоящим понятиям
непременно хотели иметь своим князем славянина, то не надобно забывать, что в союзе с ними были племена финские, у которых не могло быть этого
желания.
Нам остается сказать несколько слов еще о значении названий — варяги и русь. Сличив различные толкования ученых, можно вывести верное
заключение, что под именем варягов разумелись дружины, составленные из людей, волею или неволею покинувших свое отечество и принужденных искать
счастия на морях или в странах чуждых; это название, как видно, образовалось на западе, у племен германских, на востоке, у племен славянских,
финских, греков и арабов таким же общим названием для подобных дружин было русь (рос), означая, как видно, людей мореплавателей, приходящих на
кораблях, морем, входящих по рекам внутрь стран, живущих по берегам морским. Прибавим сюда, что название русь было гораздо более распространено
на юге, чем на севере, и что, по всем вероятностям, русь на берегах Черного моря была известна прежде половины IX века, прежде прибытия Рюрика с
братьями.
Таковы, по нашему мнению, вероятнейшие выводы, какие можно добыть из многочисленных толков о варягах и руси.
Глава четвертая
Призвание варягов руси северными племенами славянскими и финскими. — Следствия этого явления. — Обзор состояния европейских народов,
преимущественно славянских, в половине IX века.
Мы видели, что в половине IX века область нынешней России вследствие природного влияния разделялась главным образом на две части: племена,
жившие на юго востоке, находились в подчиненности от азиатского племени, стоявшего лагерем на Дону и Волге; племена, жившие на северо западе,
должны были подчиниться знаменитым морским королям, предводителям европейских дружин, вышедшим с берегов Скандинавии: Брали дань Варяги из за
моря на Чуди, Славянах Новгородских, Мери, Веси и на Кривичах, а Козары брали на Полянах, Северянах, Радимичах и Вятичах, брали по горностаю и
белке от дыма. Летописец говорит о варягах, что они просто брали дань, а о козарах, что они брали по горностаю и белке — знак, что о делах на
юге летописец имел подробнейшие сведения, чем о событиях на севере. Далее, под 862 годом, летописец говорит, что племена, платившие дань
варягам, изгнали последних за море, не дали им дани и начали сами у себя владеть. Из этих слов должно заключить, что варяги не брали только дань
с северных племен, но владели у них; иначе летописец не мог сказать, что после их изгнания племена начали сами у себя владеть и владели дурно,
не могли установить внутреннего порядка: не было между ними правды, продолжает летописец, встал род на род, начались усобицы. В таких
обстоятельствах племена собрались и сказали: Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву.
В таких
обстоятельствах племена собрались и сказали: Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву. Порешивши так, пошли они за море к
варягам, к руси, и сказали им: Земля наша велика и обильна а порядка в ней нет: приходите княжить и владеть нами. Собрались три брата с родичами
своими, взяли с собой всю русь и пришли.
При изображении нравов и обычаев славян вообще замечено уже было, что родовой быт условливал между ними вражду, на которую так прямо указывают
писатели иностранные, знавшие славян; наш летописец подтверждает их показания: как скоро, говорит он, племена начали владеть сами собою, то не
стало у них правды, то есть беспристрастного решения споров, не было у них устава, который бы все согласились исполнять, не было власти, которая
бы принудила ослушников к исполнению принятого устава. При столкновениях между родами, при общих делах решителями споров долженствовали быть
старшины родов. Но могли ли они решать споры беспристрастно? Каждый старшина был представителем своего рода, блюстителем его выгод; при
враждебных столкновениях между членами родов каждый старшина обязан был не выдавать своего родича; кто будет посредником в распре между
старшинами? Разумеется, для ее решения род должен встать на род, и сила должна утвердить право. История племени и города, которые имели такое
важное значение в описываемых событиях, история славян ильменских, Новгорода Великого представляет лучшее доказательство сказанному. С течением