племянники при этом никогда не смели выставлять своих родовых прав, и притязания их, основывавшиеся на случайных обстоятельствах, должны были,
исключая только одного случая, уступать правам дядей самых младших. Но мы видим иногда, что некоторые князья и целые племена (линии) княжеские
исключаются из родового старшинства и это исключение признается правильным. Каким же образом могло произойти подобное явление? Для решения этого
вопроса должно посмотреть, каким образом князь достигал старшинства, приближался к нему? Первоначально род состоял из отца, сыновей, внуков и
т.д.; когда отец умирал, его место для рода заступал старший брат; он становился отцом для младших братьев, следовательно, его собственные
сыновья необходимо становились братьями дядьям своим, переходили во второй, высший ряд, из внуков в сыновья, потому что над ними не было более
деда, старшина рода был для них прямо отец: и точно, дядья называют их братьями; но другие их двоюродные братья оставались по прежнему внуками
малолетними (внук унук, юнук, малолетний по преимуществу), потому что над ними по прежнему стояли две степени: старший дядя считался отцом их
отцам, следовательно, для них самих имел значение деда; умирал этот старший, второй брат заступал его место, становился отцом для остальных
младших братьев, и его собственные дети переходили из внуков в сыновья, из малолетних — в совершеннолетние, и таким образом мало помалу все
молодые князья чрез старшинство своих отцов достигали совершеннолетия и приближались сами к старшинству. Но случись при этом, что князь умирал,
не будучи старшиною рода, отцом для своих братьев, то дети его оставались навсегда на степени внуков несовершеннолетних: для них прекращался
путь к дальнейшему движению; отсюда теперь понятно, почему сын не мог достигнуть старшинства, если отец его никогда не был старшиною рода; так
понимали князья порядок восхождения своего к старшинству; они говорили: «Как прадеды наши лествицею восходили на великое княжение киевское, так
и нам должно достигать его лествичным восхождением». Но когда в этой лестнице вынималась одна ступень, то дальнейшее восхождение становилось
невозможным; такие исключенные из старшинства князья считались в числе изгоев. Каждый член рода княжеского при известных условиях мог достигать
старшинства, получать старший стол киевский, который, таким образом, находился в общем родовом владении; но другие волости оставались ли
постоянно в наследственном владении известных племен княжеских, или, соответствуя различным степеням старшинства, переходили к князьям различных
племен при их движении к старшинству лествичным восхождением? Для решения этого вопроса посмотрим, как поступали князья вначале, когда различные
случайные обстоятельства не нарушали еще чистоты их отношений.
Но когда в этой лестнице вынималась одна ступень, то дальнейшее восхождение становилось
невозможным; такие исключенные из старшинства князья считались в числе изгоев. Каждый член рода княжеского при известных условиях мог достигать
старшинства, получать старший стол киевский, который, таким образом, находился в общем родовом владении; но другие волости оставались ли
постоянно в наследственном владении известных племен княжеских, или, соответствуя различным степеням старшинства, переходили к князьям различных
племен при их движении к старшинству лествичным восхождением? Для решения этого вопроса посмотрим, как поступали князья вначале, когда различные
случайные обстоятельства не нарушали еще чистоты их отношений. Когда умер четвертый сын Ярослава, Вячеслав, княживший в Смоленске, то эта
волость не перешла в наследство к его сыновьям, но отдана была братьям пятому Ярославичу, Игорю, княжившему прежде на Волыни: ясный знак
отсутствия наследственности волостей и движения князей из одной волости в другую по старшинству, лествичным восхождением; потом, когда Святослав
Ярославич по изгнании брата получил старшинство вместе с главным столом киевским, то следующий по нем брат, Всеволод, княживший прежде в
Переяславле, переходит на место Святослава в Чернигов. Известная волость могла сделаться наследственным достоянием какой нибудь одной княжеской
линии только в том случае, когда князь по вышеизложенным причинам терял возможность двигаться к старшинству лествичным восхождением; тогда,
получив от родичей какую нибудь волость, он и потомство его принуждены были навсегда ею ограничиться, потому что переход из одной волости в
другую условливался возможностью движения к старшинству, несуществовавшею для изгоев; так образовались особые волости Полоцкая, Галицкая,
Рязанская, после Туровская; линия второго Ярославича, Святослава, известная больше под племенным названием Ольговичей, также вследствие
известных обстоятельств подверглась было тяжкой для князей участи изгойства, и поэтому самому Черниговская волость принимала было характер
особного выделенного княжества, но Ольговичам удалось, наконец, принудить Мономаховичей признать свои права на старшинство, и необходимым
следствием этого признания было восстановление родовой общности приднепровских волостей для обеих линий: Ольгович сел в Киеве, а Мономахович —