нравов, говорит он, потому что как разбойники скитаются по стране, лежащей между певцинами и финнами.
Писатели первого века нашего летосчисления знают славян под именем венедов около Вислы, между племенами
сарматскими, финскими и германскими, встречается у них и имя сербов далее к востоку. Краткие указания о быте славян — венедов впервые встречаем
у Тацита: Тацит сначала обнаруживает сомнение, к каким племенам причислить венедов, к германским или сарматским? Они много приняли из сарматских
нравов, говорит он, потому что как разбойники скитаются по стране, лежащей между певцинами и финнами. Из этих слов мы видим, что в глазах
Тацита, венеды были похожи на сарматов суровостию нравов; венеды в первом веке по р.х. отличались воинственным движением — знак еще
неустановившейся жизни, недавнего переселения. Нравами венеды показались Тациту похожи на сарматов, но когда он вгляделся внимательнее в их быт,
то нашелся принужденным сказать, что скорее их следует отнести к племенам европейским: они, говорит Тацит, строят дома, носят щиты и сражаются
пеши, — все это совершенно отлично от сарматов, живущих в кибитке и на лошади. Таким образом, первое достоверное известие о быте славян
представляет их нам народом оседлым, резко отличным от кочевников; в первый раз славянин выводится на историческую сцену в виде европейского
воина — пеш и со щитом. Писатели следующих веков постоянно упоминают между главными народами Сарматии — венедов, а далее на востоке — сербов. В
половине VI века известия о племенах и жилищах славянских становятся несколько точнее: по Иорнанду, многочисленное племя венедов разделялось на
два народа — славян, живших от верховья Вислы на восток до Днепра, и антов, которые были сильнее первых и жили в странах припонтийских, от
Днепра до Днестра. Прокопий знает также славян и антов, прибавляя, что в древности оба народа были известны под одним общим именем споров, в
котором новейшие исследователи не без вероятности видят сербов. Прокопий говорит, что на берегах Азовского моря живут утургуры, а пространство
дальше от них к северу занимают бесчисленные народы антов.
От этих неопределенных указаний иностранных писателей перейдем теперь к точнейшим указаниям нашего начального летописца о расселениях восточных
славянских племен, вошедших в состав Русского государства. Об этом расселении летопись говорит в трех местах; в первом месте говорится, что
восточная отрасль славян, т.е. хорваты белые, сербы и хорутане, будучи потеснены врагом, двинулись на северо восток, и одни сели по Днепру и
назвались полянами, а другие — древлянами, потому что сели в лесах; далее сели между Припятью и Двиною и назвались дреговичами; некоторые сели
на Двине и назвались полочанами, от имени речки Полоты, впадающей в Двину. Часть славян села также около озера Ильменя и прозвалась своим именем
— славянами, эти славяне построили город и назвали его Новгородом, остальные славяне сели по Десне, по Семи, по Суле и назвались севером или
северянами. В другом месте говорится, что у полян было свое княженье, у древлян — свое, у дреговичей — свое, у славян — свое в Новгороде, у
полочан — свое. От них же, т.е. от полочан, кривичи, которые сидят на верховьях Волги, Двины и Днепра, у них город Смоленск; от них — северяне.
Потом тут же перечисляются племена в таком порядке: поляне, древляне, новгородцы, полочане, дреговичи, север с прибавкою бужан, назвавшихся так
по реке Бугу и прозванных после волынянами. Наконец, в третьем месте говоря о полянах и древлянах, с подтверждением, что они племени
славянского, летописец прибавляет еще радимичей и вятичей, которые происходят от ляхов, т.
е. от западных славян: были два брата в ляхах, Радим и
Вятко; Радим пришел и сел с родом своим на реке Соже, а Вятко — на Оке. Тут же прибавлены хорваты, потом дулебы, жившие по Бугу, где во время
летописца были уже волыняне; наконец, угличи и тиверцы, сидевшие по Днестру, до самого моря и Дуная, многочисленные племена, у которых были
города, существовавшие до времен летописца.
Из первого известия видно, что восточные славяне двинулись от хорватов, из нынешней Галиции, прямо на восток до Днепра — то были древляне и
поляне. Потом славянское народонаселение стало распространяться на север по правому берегу Днепра; между Припятью и Двиною явились дреговичи, за
ними по Двине, опять прямо на север — полочане и, наконец, славяне новгородские. Кривичи пропущены в первом известии; летописец прямо переходит
к ближайшим к Киеву северянам, на восточный берег Днепра, к Десне, Семи и Суле. Другое известие дополняет и объясняет первое: здесь сначала
летописец пересчитывает только пять главных племен на западной стороне — полян, древлян, дреговичей, славян новгородских и полочан, но потом
указывает на дальнейшее выселение: от полочан расселились кривичи по верховьям Волги, Двины и Днепра — от них же кривичи, от кривичей на юг, по
Днепру и его притокам — северяне. Следовательно, если принимать буквально известие летописца, то выйдет, что славянское народонаселение
двигалось по западной стороне Днепра на север и потом спускалось на юг по восточной стороне этой реки. О других племенах — дулебах, бужанах,