пришло к нему на помощь много диких половцев. На этот раз Изяслав был осторожен, не дал неприятельскому войску переправиться чрез Днепр, и
потому с обеих сторон начали биться в лодках, от Киева до устья Десны. В этой речной битве Юрий не мог получить успеха, потому что Изяслав, по
выражению летописца, дивно исхитрил свои лодки: гребцов на них не было видно, видны были только одни весла, потому что лодки были покрыты
досками, и на этой крышке стояли ратники в бронях и стреляли, а кормчих было по двое на каждой лодке — один на носу, а другой на корме, — куда
хотят, туда и пойдут, не оборачивая лодок.
В этой речной битве Юрий не мог получить успеха, потому что Изяслав, по
выражению летописца, дивно исхитрил свои лодки: гребцов на них не было видно, видны были только одни весла, потому что лодки были покрыты
досками, и на этой крышке стояли ратники в бронях и стреляли, а кормчих было по двое на каждой лодке — один на носу, а другой на корме, — куда
хотят, туда и пойдут, не оборачивая лодок. Видя, что нельзя переправиться через Днепр против Киева, Юрий с союзниками решили идти вниз к
Витичевскому броду; но, не смея пустить лодок мимо Киева, пустили их в Долобское озеро, оттуда волокли берегом в реку Золотчу и по Золотче уже
впустили их в Днепр, а половцы шли по лугу. Но Мотиславичи с дядею Вячеславом, с Изяславом Давыдовичем, с городенским князем Борисом, киевлянами
и черными клобуками шли рядом с ними по западной стороне Днепра, по нагорному берегу, а лодки плыли по реке, так что когда войско Юрия достигло
Витичевского брода, то уже там стояла киевская рать, и опять началась речная битва за переправу. Тогда Юрий позвал к себе союзников и сказал:
«Стоим мы здесь, и чего достоимся? Лучше постараемся перехватить у них Зарубский брод и перейти на ту сторону». Все согласились и отпустили к
броду сыновей Юрьевых с половцами, да Святослава Всеволодовича; а сами, выстроивши полки, пошли подле лодок берегом. Между тем передовой отряд
их приехал к Зарубскому броду, который стерег боярин Изяславов Шварн с небольшою дружиною: половцы, видя, что сторожей мало, бросились на
лошадях и в полном вооружении в реку, под их прикрытием переехали и русские в лодьях; а Шварн испугался и побежал к своему князю; по замечанию
летописца, вся беда произошла оттого, что при броде был не князь, а боярин, тогда как боярина не все слушались. Переправившись чрез Днепр,
Юрьевичи послали сказать отцу: «Ступай скорее, мы уже перешли Днепр; чтоб не ударил на нас одних Изяслав!» Юрий пошел немедленно к Зарубу и
также переправился. Получив весть об этой переправе, Мстиславичи возвратились в Киев и начали думать, что теперь делать? Оба Мстиславича хотели
идти навстречу к дяде и биться, но дружина всех князей не соглашалась, особенно отговаривали от этого черные клобуки, они говорили Изяславу:
«Князь! Нельзя нам ехать к ним, потому что наши ратники не все на конях; ты к ним поедешь, а они перед тобою поедут к Роси; тогда тебе надобно
будет оставить свою пехоту и ехать за ними с одною конницею. По нашему, надобно вот что сделать: ступайте вы все в Киев, а к нам приставьте
брата своего Владимира; мы поедем с ним к своим вежам, заберем их жен, детей, стада и пойдем тогда к Киеву; побудьте там только до вечера, мы к
вам придем непременно, хотим за отца вашего Вячеслава, за тебя, за брата твоего Ростислава и за всю вашу братью головы свои сложить; либо честь
вашу отыщем, либо изомрем с вами, а Юрия не хотим». Мстиславичи с дядею послушались дружины, киевлян и черных клобуков, отрядили брата Владимира
за вежами с торками, коуями, берендеями и печенегами (имена варварских народцев, слывших под общим именем черных клобуков), а сами пошли к
Треполю и, переночевавши здесь, на солнечном восходе отправились к Киеву; в город не вошли, а стали около него: Изяслав Мстиславич — перед
Золотыми воротами, Изяслав Давыдович — между Золотыми и Жидовскими воротами; Ростислав с сыном Романом — перед Жидовскими воротами, Борис
городенский — у Лядских ворот; киевляне, конные и пешие, стали между князьями. Скоро пришел и Владимир с черными клобуками, с вежами и стадами
их; эти союзники наделали вреда не меньше врагов, вламывались в монастыри, жгли села, огороды все посекли; Мстиславичи велели Владимиру пойти с
берендеями, вежами и стадами их к Ольговой могиле и стать от нее до Ивановского огорода и потом до Щековицы; а коуи, торки и печенеги стали от
Золотых ворот до Лядских и потом до Клова, Берестова, Угорских ворот и Днепра, Таким образом, князья, дружина, киевляне и черные клобуки решили
не ходить к неприятелю навстречу, но подпустить его к себе и биться под Киевом; Изяслав говорил: «Если бог нам поможет, отобьем их, то ведь они
не птицы: перелетевши Днепр, должны сесть где нибудь; а когда поворотят от нас, тогда уже как бог нас с ними управит».
Но старик Вячеслав прежде битвы хотел попытаться кончить дело миром; он сказал племянникам: «Теперь, братья, мы готовы биться; но ведь Юрий мне
брат, хотя и младший; хотелось бы мне послать к нему и свое старшинство оправить; когда нам будет с ним божий суд, то бог на правду призрит».