ослепляли. Касательно религии Геродот перечисляет названия следующих божеств: Табити (Веста), Папайос (Зевс), Апия (Земля), Ойтосир (Аполлон),
Артимпаса (Афродита), Тамимасадас (Посейдон), кроме того упоминается о Геркулесе и Марсе; Табити (Веста), божество семьи, домашнего очага,
пользовалось особенным уважением, считалось народным скифским божеством. Поклясться очагом, домашним божеством начальника, считалось величайшею
клятвою, ложная клятва этим божеством причиняла, по мнению скифов, болезнь начальнику. При кочевой жизни общественное богослужение не могло быть
развито у скифов, понятно, что у них не могло быть храмов; изображением Марса служил меч, этому божеству приносились годичные жертвы — лошади и
другие животные, приносили в жертву и пленных, изо ста одного.
Поклясться очагом, домашним божеством начальника, считалось величайшею
клятвою, ложная клятва этим божеством причиняла, по мнению скифов, болезнь начальнику. При кочевой жизни общественное богослужение не могло быть
развито у скифов, понятно, что у них не могло быть храмов; изображением Марса служил меч, этому божеству приносились годичные жертвы — лошади и
другие животные, приносили в жертву и пленных, изо ста одного. Вместо жрецов и у скифов, как у всех младенчествующих народов, видим толпу
кудесников, гадателей; припонтийские страны славились как местопребывание чародеев. По смерти начальников своих скифы погребали вместе с ними их
наложниц, служителей, лошадей и разные необходимые для жизни вещи. Из этих главных черт скифского быта есть ли хотя одна, которой бы мы не нашли
и у других младенчествующих племен? У древних, как и у новых образованных народов, между писателями иногда встречаются различные отзывы о
варварских племенах: одни, поборники своего образованного общества, выставляют быт варваров с самой черной стороны, другие, наоборот, будучи
недовольны испорченностию нравов, господствующею в некоторые времена у образованных народов, любят превозносить грубые нравы дикарей, возвышать
их до идеальной простоты и невинности; такие противоположные мнения мы встречаем у писателей и о скифах: одни описывают грубость их самыми
черными красками, делают из них людоедов, пожирающих собственных детей, другие превозносят чистоту, неиспорченность их нравов, довольство малым
и упрекают греков и римлян в разврате, который они внесли к скифам.
Касательно быта других народов чуждого происхождения, но обитавших подле скифов, остались известия об агатирсах, живших к западу от скифов.
Геродот называет их самым изнеженным, женоподобным народом, страстным к блестящим украшениям; жены были у них в общем пользовании будто бы для
того, чтоб всем составлять одно семейство и тем избежать зависти и вражды; в остальном быт их был похож на быт фракиян. Из народов, обитавших к
северу от скифов, — о неврах — ходили слухи, что они живут по скифски и будто в известные дни каждый невр обращался в волка — поверье, сильно
укорененное между восточным народонаселением Европы. Андрофаги отличались необыкновенною дикостию; меланхлены имели скифские нравы. О будинах до
Геродота дошли, как видно, одни смутные слухи; можно понимать, что в близком соседстве друг с другом жили два различные народа — будины и
гелоны, будины — кочевники, гелоны — оседлые: у них большой деревянный город; Геродот считает гелонов греческими переселенцами. К югу от скифов,
в нынешнем Крыму, обитали тавры — народ дикий и свирепый, живущий грабежом и войною, на крышах домов их, над печными трубами виднелись шесты с
воткнутыми на них головами пленников: эти варварские трофеи охраняли дом от всякого зла, как жертва, угодная божеству. Тавры приносили пленных
греков в жертву деве, имя божества — девы у самих тавров — Орейлоха; грекам казалась она то Ифигениею, то Артемидою. По природным условиям
полуострова тавры, подобно скифам, разделялись на кочевых — северных и земледельческих — южных.
Как на ясной памяти истории в нынешней Южной России господство одного кочевого народа сменялось господством другого, жившего далее на восток,
так и в древние времена господство скифов сменилось господством сарматов, но от этой перемены история столь же мало выиграла, как от смены
печенегов половцами: переменились имена, отношения остались прежние, потому что быт народов, сменявших друг друга, был одинакий; и сарматы,
подобно скифам, разделялись на кочевых и земледельческих, на господствующих и подчиненных.
Но древние заметили и некоторые особенности у
сарматов, главная особенносгь состояла в том, что у сарматов женщины имели большую силу, отличались храбростию и мужскими упражнениями: это
подало повод к сказке, что сарматы произошли от совокупления скифов с амазонками, но у древних писателей сохранилось также предание о
происхождении сарматов из Мидии, предание, подтверждаемое теперь наукою. Сарматы были белокуры, свирепы на вид, носили длинные волосы и бороду,
широкую одежду, расписывались по телу разными узорами, вели кочевую жизнь, не умели сражаться пешком, но на лошадях были неотразимы; отличались
дикостью и жестокостью в нравах; поклонялись мечу, по другим известиям, огню, и приносили в жертву лошадей. Из сарматских племен сильнейшими