Николай, остановив машину, взялся за конец левого рукава куртки пассажира и стал осторожно его сдергивать. Под курткой была рубашка. Низ ее рукава оказался мокрым, но не липким.
— Это пока не кровь, — снова засмеялся Алексей, — это — вода. Кровь выше.
И в самом деле, дальше рукав становился набухшим и липким.
— Ага, то самое. Там в куртке и бинт. Так что действуй. Рубашку не жалей, разрезай.
— Слушай, это же к врачам надо, — растерянно проговорил Николай. — Заражение крови… Знаешь, как бывает?!
— Не боись, не боись. Действуй скорее! — И Алексей достал из правого кармана маленький складной сувенирный нож. — Режь рукав, чего его беречь.
Лезвие ножичка оказалось вовсе не игрушечным, по крайней мере рукав был разрезан мгновенно, и Николай углядел, как ему показалось, устрашающего вида две раны, а также медленно растекающуюся из них по руке кровь. «Пуля, навылет», — понял он и молча, но старательно, стараясь причинять как можно меньше боли, налепил на каждую из ран по интимной женской прокладке, а потом замотал их бинтом.
— Теперь расстегни на рюкзаке большой карман, там прямо сверху другая куртка, а под ней — рубашка. Поможешь переодеться. И сразу поехали.
Пока Алексей переодевался, Николай забил его прежнюю одежду в полиэтиленовый мешок и отнес в соседний двор, где была общая помойка.
«Влип я все-таки! — с тоской подумал он. — Если что, пришьют соучастие. И ведь самое смешное — сейчас я даже не знаю в чем! Опять как тогда: ни в чем не участвовал, не замешан, не виноват. А во время суда буду сидеть в клетке. И если пришьют срок, то уж в зону».
Однако где, кто и как поранил пассажира — он спрашивать не стал. Лучше было не знать и даже не видеть ранения.
До КП они ехали молча.
— Чего ты так напрягся-то, — проговорил Алексей, увидев небольшую очередь на проезд, — расслабься и получай удовольствие. Думай о лучшем. Мне сегодня анекдот рассказали, как раз про ГАИ. — И Алексей стал со вкусом рассказывать: — Врезался новый русский на своем шестисотом «мерсе» в асфальтовый каток. Набрал номер по сотовому и говорит: «Вась, приезжай скорей, разберись». Через двадцать минут подкатывает сам начальник ГАИ. И сразу к водителю катка: «Ну, сознавайся, — говорит, — как обогнал, как подрезал?»
Под этот анекдот они и приблизились к контролю.
И сразу к водителю катка: «Ну, сознавайся, — говорит, — как обогнал, как подрезал?»
Под этот анекдот они и приблизились к контролю.
— Прошу выйти из машины, — сказал пожилой майор, зорким глазом вглядываясь в их лица. Позади него стояли двое омоновцев в масках с автоматами. Был и третий — с овчаркой.
Алексей на удивление легко вышел из машины. Николай же запутался в ремне безопасности и чуть не упал.
— Водитель, предъявите документы. И пассажир — тоже, — устало сказал майор. — Откройте багажник. — Он заглянул вовнутрь машины. — Рюкзак чей?
— Мой, — отозвался с охотой Алексей. — Что, еще не поймали этого гранатометчика?
Майор помял рюкзак руками:
— Что везете?
— Обычный набор командировочного, — интонация Алексея вызывала полное доверие, — одежду, прибор для бритья. Да, чуть не забыл, еще карманные шахматы.
Услышав про шахматы, майор устало махнул рукой:
— Поезжайте. Счастливой дороги.
— Ну вот, — проговорил Алексей, когда они отъехали от КП метров двести, — а ты боялась. Даже платье не порвалось.
Минут через пять Николай снова включил радио и сразу услышал новое экстренное сообщение. Только на этот раз несерьезную дикторшу сменил мужчина. Он говорил с трагическим надрывом:
«Количество насильственных смертей сегодня вечером нарастает. Около двух часов назад у себя на квартире застрелился или был застрелен из собственного пистолета один из авторитетов преступной группировки по кличке Тюлень. Следствие разрабатывает несколько версий. И вот только что в нашу студию принесли сообщение. — Тут диктор сделал паузу. Вероятно, чтобы придать особую значимость тому, что он собирался объявить. — В том же самом доме, около которого несколько часов назад был выстрелом из гранатомета убит Василий Сергеевич Поярков, произошло еще одно дерзкое и жестокое преступление. Почти сразу после отъезда следственно-розыскной бригады неизвестный в маске проник через окно второго этажа в квартиру генерального директора фирмы «Мурманскснабрыба», загнал членов его семьи в ванную комнату и, можно сказать, в их присутствии утопил Петра Антоновича Антипенко в аквариуме, окунув его голову в воду и не давая возможности вдохнуть воздух».
Николай невольно вспомнил про мокрые рукава рубашки соседа и взглянул на него. Тот, мирно посапывая, спад.
«Ой, влипаю!» — в который раз за вечер подумал Николай.
Но стоило им приблизиться к трансформаторной будке и стоявшему поблизости пустому джипу, как Алексей мгновенно встрепенулся.
— Надо этих тараканов выпустить, пусть идут пехом до города, согреваются.
Они вышли из машины, и Алексей, грохнув кулаком здоровой руки по стальной двери, объявил:
— Подъем! Дед Мазай приехал! Жить не расхотели?
Из-за двери глухо отозвались оба голоса.
— Тогда слушай меня. После звукового сигнала сосчитать до тридцати и на выход. Двигаться в сторону города пешком. Ключи от джипа — в почтовом ящике Тюленя. Вопросов нет? — переспросил Алексей и перерезал своим похожим на игрушечный ножичком веревку.