— Можешь взять меня на довольствие в качестве десятка,- предложил Нил.- Клянусь брюхом Быкоглавого, я обещаю сражаться за целую дюжину!
— Не сомневаюсь! — Керанраон хлопнул великана по руке.- Тебе говорили, что ты похож на кугурра?
— Мне говорили, что я похож на хорсу! — Нил слегка выпятил челюсть.- Слыхал о такой зверюшке?
— Слыхал. Но не видел.
— Тебе бы понравилось! А какая шкура! Втрое больше пардовой и в десять раз пушистее! У меня выстланы ими две комнаты в охотничьем доме на берегу озера Лёйр! Приезжай ко мне на север, Раон! Мы славно проведем время! Охота, девушки…
— Благодарю! Но сейчас меня больше беспокоит твоя охота!
— На! — сказал великан, протягивая ему флягу.- Тут еще на три добрых глотка, солдат. Выпей и не тревожься из-за ерунды. Завтра утром я подарю тебе Маску Великого Ангана. Только не вздумай ее примерять, это плохо сказывается на здоровье!
— Не буду,- очень серьезно ответил Керанраон.- Знаешь, я начинаю верить, что ты управишься! И скажу еще: крайне приятно иметь рядом такого, как ты!
— Да,- ухмыльнулся Нил,- многие мне говорили об этом. Особенно женщины!
— А знаешь почему?
— Да?
— «Выпей, солдат! И не тревожься из-за ерунды. Все будет в порядке!» Так ты сказал? И, клянусь Рогами, я тебе верю! Скажи, есть в мире что-нибудь, что может тебя остановить?
— Ба! — ухмыльнулся великан.- Однажды меня побили!
— Да? И как звали того, кто это сделал? — заинтересовался Керанраон.
— Его звали — Хаор!
XXVII
«Ожидающий этой чаши
Непременно ее дождется.
И в дрожащие руки приняв,
Пригубит золотой напиток.
Но вино его будет горьким».
Баянлу из Тайдуана
Далаанг. Осень тысяча двенадцатого года
Ночь была облачная, безлунная. Именно такая, какая нужна была Нилу. Темень, в которой глаза человека не способны увидеть его собственной, поднесенной к носу руки. Свежий ветер дул со стороны гор, заставляя часовых кутаться в плащи,- слишком холодный для начала осени.
Пустынная площадь погружена во мрак. Мягкие сапоги Нила беззвучно ступали по мраморным плитам. Неощутимый, как дыхание мертвеца, он пересек площадь и был уже совсем рядом с дворцом, когда голову его тронула морда сиргибра. Ящер фыркнул, обдав великана жарким тяжелым духом хищника. Сиргибру не понравился запах масла, которым было покрыто тело воина,- темного, почти черного масла, густого и скользкого, сделавшего кожу Нила неразличимой во тьме. Кроме масла тело великана прикрывала набедренная повязка да еще сапоги. На кожаном поясе, укрепленные так, чтобы не звякнуть в неподходящий момент, висели меч и кинжал. Даже веревки Нил не взял с собой, полагаясь на крепость пальцев и собственную ловкость.
— Отстань! — прошептал он, отпихивая голову сиргибра.- Не до тебя, братец!
Самое нижнее окно оказалось на высоте девяти локтей от земли и вдобавок затянуто до половины пленкой. Многовато для бесшумного прыжка, тем более, что Нил услышал стук подошв и негромкое покашливание.
Многовато для бесшумного прыжка, тем более, что Нил услышал стук подошв и негромкое покашливание. Часовой.
Великан обследовал саму стену и обнаружил, что она покрыта довольно искусной резьбой. Впрочем, сейчас его интересовали не мастерство конгайских резчиков, а глубина насечек. Распластавшись, как скальная ящерица, великан пополз вверх. Сиргибр топтался рядом, но не мешал, наоборот помогал, время от времени шумно фыркая и заглушая те немногие звуки, которые создавал Нил.
Деревянный наличник окна угрожающе заскрипел, но воин, пробив пальцами оконную пленку, успел ухватиться за край подоконника. Еще одно усилие — и он внутри.
Пара шаровых светильников освещала коридор. Часовой, привлеченный треском разорвавшейся пленки, повернулся. Нил упал на пол, надеясь, что страж не слишком заинтересуется одним-единственным звуком. Однако наемники соххоггоев беспечностью не отличались. Нила, в тени подоконника, часовой не разглядел, но заметил разорванную пленку и, вынув меч, осторожно двинулся вперед. Жизнь стража спас сиргибр. Рогатая морда вдруг появилась в окне и потянулась к часовому. Страж отпрянул и выругался. Нил знал: самое большое желание воина — рубануть мечом по этой зубастой башне. Но страж не решался. Он слишком хорошо помнил, чем кончаются попытки нападения на ящеров.
Сплюнув, часовой демонстративно повернулся спиной и зашагал в противоположную сторону.
Нил вскочил и через мгновение оказался уже за поворотом коридора. Теперь ему оставалось только найти Унара. Сосредоточившись, он нащупал «запах жизни» Исполняющего Волю. Теперь надо отыскать путь в здешнем лабиринте. И великан отправился в странствие по бесконечным коридорам, галереям, лестницам… Дворец освещали скудно: должно быть, масла оставалось не так уж много. Редкие светильники обычно сообщали о местонахождении часовых, облегчая задачу Нила остаться незамеченным. Потому великан слегка удивился, почуяв присутствие человека, затаившегося в темноте.
Нил замедлил шаг. В одной из стенных ниш он разглядел соххоггоя. Тот сидел на корточках, держа в руке веревочную удавку.
«Верен себе!» — усмехнулся великан.
Бормоча под нос, он побрел по коридору раскачивающейся походкой подвыпившего солдата.