— Да, да! Твои люди обходятся без тебя уже не один день! Неплохо обходятся, насколько мне известно!
— Как так?
— А ты думал!.. Нет, брат! За магический праздник, который ты устроил, пришлось заплатить! Твоим собственным временем заплатить! И не задавай вопросов, на которые знаешь ответ! Я обижусь! — Пятнистый Брат сердито фыркнул.
Санти вник в сказанное и убедился, что тот опять прав.
— А все же я не прочь вернуться! — сказал юноша, поразмыслив.
— В твоих силах! — отозвался Пятнистый Брат.- Силенок у тебя, ясное дело, поубавилось: создать дракона у тебя уже не получится, но позвать какого-нибудь бронзовокрылого из здешних — это тебе вполне по силам! Уверен: любой из них с радостью потаскает на загривке такого выдающегося парня! Однако, на мой взгляд, лучше тебе пока остаться здесь. Вдруг с тобой произойдет нечто неприятное? Пусть уж это произойдет здесь, а не там, где много людей! Если, конечно, их судьба тебя беспокоит.
— О чем ты?
— Ты меня удивляешь! Думаешь, если я вытащил тебя из крысоловки и перенес сюда, этим все кончилось? Думаешь, этот оставит тебя в покое? Я думал, ты умнее, Туон!
Вся вновь обретенная гармония рушилась, как тростниковая хижина под ударами бури.
— Не трусь! — насмешливо проговорил Пятнистый Брат.- Может, он и впрямь потерял твой след! А потом — это же твой долг, как я понимаю! Отнесись к нему правильно — и получишь удовольствие!
— Сомневаюсь! — произнес Санти. Но к нему внезапно вернулось хорошее настроение.
— Ты — рыжий негодяй! — сообщил он Пятнистому Брату.- Не будь я обязан тебе жизнью, ты получил бы взбучку похлеще той, что пообещал тебе Трой!
— Ха! Вижу, ты стал кое-что замечать, подальше куцей человеческой морды! Но так ли ты могуч, чтобы сулить мне взбучку?
И начал раздуваться. Больше, больше — пока не достиг высоты двадцати локтей.
— Ну-ка! — прогрохотал он сверху.
— Попробуй со мной совладать!
Санти, не вставая, поднял с земли сухую веточку и кольнул ею воздух перед собой.
Огромное клыкастое чудовище опало еще быстрее, чем выросло.
Пятнистый Брат подбежал к нему и потерся головой о плечо:
— Ты радуешь меня, Туон! — промурлыкал он.- Хочешь, я покажу тебе место, где ты был зачат? Если, конечно, ты уже не рвешься сломя голову на север, чтобы помешать Судьбе залечивать свой узор там, где его испоганили грубые шутки магов?
— Говори проще,- заметил Санти.- Так будет естественней!
— Я цитировал! — оправдался Пятнистый Брат.- Но давай поторопимся: Королева Ночи эффектней всего тогда, когда восходит луна!
Ночной Лес был удивительно красив. У Санти язык не повернулся бы назвать его Гибельным. Он, конечно, знал: смерть таится здесь в каждом шипе, в каждом усике лианы. Но в них же — и жизнь. И не нашлось бы в Вечном Лоне растения, что пожелало бы причинить ему боль. Санти мог идти босиком — и не наступил бы на торчащую из травы ядовитую иглу! Юноша прошел мимо Пурпурного Охотника, и тот приветствовал его тихим шелестом узорчатых листьев. Все, что произрастало в этой теплой влажной земле,- одного корня с Санти. И нет в Вечном Лоне хищного зверя, что посягнул бы на молодого мага.
Лес виделся Санти сотнями красок и тысячами цветов. Внутренний взор позволял ему замечать каждую травинку в двадцати шагах. Звериная тропа петляла, огибая могучие голубовато-мерцающие стволы, охваченные красными змеями лиан, с желтыми и серыми тенями, мелькающими наверху, в перламутровых кронах. Санти шел по тропе уверенно и легко. Он чувствовал направление, подсказанное ему Пятнистым Братом, крадущимся сзади.
— Дом, доу вау!
Вниз по речке плыву!
Золотые цветы соберу!
Дом, доу, вау!
По зеленой реке,
Со свирелью в руке,
Золотые цветы соберу!
Песенка возникла сама собой, ниоткуда. Санти негромко напевал ее себе под нос. И очень развлекался, когда привлеченные пением и видом беспечно идущего человека вырастали из темноты жутковатые морды охотников Вечного Лона.
Появлялись — и исчезали, признав в поющем Недобычу.
Санти увидел впереди поросль совершенно черной травы. Высокой травы, поднимающейся почти до подбородка. Прямые стебли с узкими листьями и распущенными верхушками глубокого черного цвета. Таким бывает небо в ясную ночь. Небо между ослепительными иглами звезд.
Тропа огибала травяное пятно, привлекшее внимание молодого мага. Само же пятно выглядело необычно — из-за цвета, и еще из-за того, что представляло собой идеально ровный, будто обкошенный кем-то круг. Санти остановился, приглядываясь. И тотчас в спину его ткнулся нос Пятнистого Брата:
— Ну иди же! — проворчал он.- Не стой!
Но — опоздал.
Санти уже услышал ласковый голос, нежный голос, притягательный, неотразимо властный, как пение фьёль:
— Санти! Санти! Милый!
Пятнистый Брат присел на задние лапы. Клыки его ощерились, но рычание так и осталось в горле: Санти велел ему замолчать.
Юноша сделал шаг вперед, еще один — и вошел в травяной круг.
Он не боялся. И не потому, что забыл об опасности или не знал о ней. Он хотел идти — и шел. И подталкивало его не очарование зовущего голоса, а собственное любопытство. С недавнего времени Санти было трудно очаровать.
С недавнего времени Санти было трудно очаровать.
— Милый! Милый! Иди ко мне! Санти! — пел чудесный голос, похожий одновременно и на голос Этайи, и на голос Мары, фарангской подруги его — из тех времен. И еще чьи-то голоса…