Джон, чтобы как-то занять себя, начал бродить по офису, рассматривая фотографии на стенах, всматриваясь в них пристально при тусклом освещении. Около одной он остановился, увлеченный тайной частично стертой надписи на кирпичной стене. Джону захотелось разобрать слова.
«ЕСЛИ В ИМ ИНФОРМ О УБИЙС ВЗР ЗАПУГИВ ИЛИ ТЕР ОРИЗ ПОЗВ БЕЛ АСТ ПОЛ КОНФ 65 155».
Заметив внимание Джона к этой фотографии, Доэни сказал:
— Я оставил ее как напоминание. Это, разумеется, практически бесполезно — слова вместо действия. Ничего, кроме слов, и очень мало действий. Однако сообщение есть, и правители в Ольстере придают ему большое значение. Это сравнить интересно с нашей нынешней проблемой. Если восстановить пропущенные части, надпись гласит: «Если вы имеете информацию об убийствах, взрывах, запугивании или терроризме, позвоните в Белфаст, полностью конфиденциально, по телефону 65-155».
Джон повернулся и посмотрел на Доэни, чувствуя накатывающуюся волну беспокойства от его слов. Терроризм!
— Безумец послал нам сообщение с вырезанными частями, — сказал Доэни. Он кивнул в сторону фотографии. — Эта надпись была в Дерри. Белфаст являлся центральным пунктом для сбора информации.
Терроризм… Джон медленно заговорил, глядя на фотографию:
— Информацию о людях, подобных Джозефу Херити?
— И о «Провос» тоже. Если на вас обрушился град пуль и бомб, значит кто-то из них обязательно должен был находиться где-нибудь поблизости.
Джон медленно и неохотно повернулся, Доэни безразлично уставился на него, но в его темных глазах мелькнула вспышка циничного юмора. В желтом свете лампы Финтан казался очень похожим на куклу с кудрявыми волосами, лишь на окне позади него был серый оттенок пробуждающегося утра.
— У нас было что-то около шестидесяти тысяч душ здесь, — проговорил Доэни. — А теперь… где-то около пяти-шести тысяч мужчин, включая местных. Город умирает без своих женщин.
Джон проглотил комок в горле, но ничего не ответил.
— Торговля — вот что поддерживает в городе жизнь, — продолжал Доэни. — Но успехи в торговле зависят от домашнего очага. Город… — Он бросил взгляд на фотографию позади Джона. — Город — это место для ремесленников, лавочников, коммивояжеров и тому подобных. Но женщины являются катализатором городской торговли. Мужчины без женщин вынуждены возвращаться к земле, выкапывать себе еду из грязи и повторно открывать для себя понятие «муж». Странное слово, однако.
Джон посмотрел на верхнюю часть оконной рамы, не в силах стерпеть пронзительный взгляд Финтана.
— Цветная фотография справа — это изображение такой же надписи, только на другом берегу реки, — сказал Доэни. — Вон там, маленькое белое пятнышко, которое невозможно прочесть из-за большого расстояния, даже если надпись полная.
Джон обернулся и посмотрел на фотографию — типичный старый город Дерри, с каменными стенами, ободранными и покрытыми рубцами многовековых конфликтов… грязные коричневые скалы, возвышающиеся над Ривер Фойл… и внизу, с одной стороны — маленький белый прямоугольник с крошечными черными буквами.
— Уцелевшие мужчины пока отсюда не уходят, — сказал Доэни. — Но уже забыто само понятие зарплаты. Они скоро будут вынуждены покинуть это место. Ты понимаешь, о чем я говорю. Зарплата — это основа семьи, средство выживания, домашний очаг, питание, одежда, развлечения, наконец. А теперь я прямо тебя спрашиваю, Джон. Сколько источников зарплаты есть на сегодня в Дерри?
Джон повернулся к Доэни. Снова этот убийственный взгляд.
— Не очень… много.
— Что хорошего приносят неоконченные сообщения? — спросил Финтан. — Но наша литературная фантазия безгранична.
Джон отошел от стены и направился мимо стола к жесткому деревянному стулу. Что-то в этих фотографиях производило на него ужасное впечатление! Стул под ним был холодным и тяжелым. Доэни пристально следил за Джоном, и взгляд его не дрогнул.
Глядя на улицу через щель в бронированной машине, Джон вспомнил об этом разговоре. Группа машин пересекала длинную полосу болотистой местности со штабелями недавно срезанного торфа, тщательно укрытыми соломой. Их вершины венчали клочки черного пластика, придавленные камнями. Это была обычная сцена, но Джон почувствовал, что она может пробудить О’Нейла-Внутри.
Отец Майкл внезапно обернулся и посмотрел на Джона.
— Они все еще заготавливают торф, — сказал тот.
Священник тихо заговорил, чтобы не тревожить мальчика. — Дамба в Арднакруше была взорвана. Теперь у нас есть только торфяные электростанции и мало мужчин, чтобы заготавливать для них топливо.
Джон заметил, что на священнике свитер с вырезом и белыми пуговицами под черным костюмом. Свою шляпу он сменил на кепку с козырьком. Свитер по цвету очень походил на тот, что носил старый беззубый охранник в больничном дворе.
Доэни оставил тогда Джона наедине с этим человеком, когда отправился посмотреть «что там с машинами».
Свитер старика был связан вручную из толстой пряжи с небольшими погрешностями, которые могли сделать только чьи-то руки. Джон стоял на каменных ступенях, ощущая влажный холод утра. Поднимался туман, но небо над головой было покрыто заплатами голубого цвета. Внимание Джона вновь и вновь обращалось к этому старику, стоявшему в позе молчаливого наблюдателя, с руками, спрятанными под свитер.