— Да уж, выглядит соблазнительно, — прозвучал голос откуда?то снизу.
Аня в испуге отпрыгнула. Она пригляделась внимательно, но на траве никто не лежал. Однако фраза слышалась очень четко… Кто же это мог быть?!
— Я уверен, потрясная вкуснятина, — повторился голос. — Чего ты так удивляешься и по сторонам смотришь? Небось на чистом русском говорю.
Паук. Огромный, отвратительный, с мохнатыми ножками и ужасным рисунком на спине. Она босиком и могла наступить на такую гадость!
Отскочив назад, Аня Семёнович завизжала — на весь небесный Иерусалим.
Паук мучительно закатил к небу все восемь глаз.
— Вашу мать, да что ж ты так орешь?то? — с раздражением спросил он. — Я тебе на шею прыгнул или ногу откусил? Сижу в траве, никого не трогаю… Между тем, по вашей же классификации, я тоже творение Божье.
Ане стало мучительно стыдно за свою глупую выходку.
— Простите, пожалуйста. — Она робко присела на корточки. — А как вы здесь оказались? Я в некотором роде не представляла пауков в Иерусалиме…
— Мда? — нагло воззрился на ее бюст тарантул. — А вот чего б им тут и не быть? В вашем же Апокалипсисе сказано: «Вне ворот будут псы, и чародеи, и любодеи». Я вроде как не собака и к двум другим упомянутым категориям тоже не отношусь: стало быть, можно зайти и по кустам полазить. Про насекомых, извините, в Откровении не упомянуто… значит, априори, им это всем разрешено.
Ане стало страшно интересно. Она присела, разглядывая тарантула.
— Признаться, я впервые в жизни вижу говорящего паука.
— Я тоже, — согласился тарантул, взбежав на ствол дерева. — И то исключительно в зеркале. Я овладел даром человеческой речи лишь благодаря своему отцу… Кстати, меня зовут Иван, а отчество упоминать не будем, это довольно грустная история… Значит, вам нравится этот плод?
Аня хотела помотать головой, но почему?то не смогла. Придержав грудь, она кивнула.
— Ну, так за чем же дело стало? — обрадованно сказал паук. — Берите да ешьте.
— Нееееет… — с испугом протянула Семёнович. — Ни в коем случае. Нельзя.
— Неужели? — удивился тарантул. — Скажите, пожалуйста… А разговоров?то было — мол, небесный Иерусалим, все для праведников, такой олл?инклюзив, что Турция отдыхает. На деле же — то нельзя, это нельзя.
.. А разговоров?то было — мол, небесный Иерусалим, все для праведников, такой олл?инклюзив, что Турция отдыхает. На деле же — то нельзя, это нельзя… прямо гестапо.
Аня собралась психануть, но вовремя вспомнила, что она праведница.
— Господь с вами, Иван. Ничего подобного. Иисус сказал — плоды с деревьев мы можем есть. Вот и едим, без проблем. А они потом заново отрастают, удобно и вкусно. Хотите, драгонфрут покажу?
— Лучше бы сиськи показали, толку больше, — неожиданно заявило бесстыжее членистоногое. Паук, оттолкнувшись, вдруг резко перепрыгнул на плод и ощупал ножками кожуру. — Хм, а ведь знаете, это не что иное, как манго… особый сорт, райское манго… потрясающий нежный вкус, желтая мякоть, тает во рту… сладкое, как мед… и внутри небольшая косточка…
Семёнович сглотнула слюну — она попыталась сделать это втайне, но…
— Так?так?так?таааак. — Тарантул слез с манго. — Древо жизни, это у нас манговое дерево? Кто бы мог подумать! Ну что ж, девушка, имхо, ничего в этом страшного нет. Вы ж сами сказали — они обратно вырастают, правильно? Значит, скушай вы такой плод тайком, никто и не заметит.
Аня с мужеством гладиатора сопротивлялась соблазну:
— Да что вы говорите?то такое, Иван? А Господь? Он же все видит!
— Ой, я вас умоляю! — всплеснул лапками паук. — Вы прямо думаете, он вот сидит и целыми днями за этим деревом смотрит? Делать ему больше нечего. Кушайте на здоровье. Вы что, представляете себя Евой? Одумайтесь. Там древо было иное — познания. И вы ж прекрасно понимаете: слопав плод, не лишитесь бессмертия, и знаете, что, сняв платье, будете голая. Вариант «и увидели они, что наги, и устыдились» — не проходит. Никакого сходства.
Он взбежал по ветке и открутил манго лапками.
Плод упал к ногам Ани.
— Приятного аппетита! — раскланялся тарантул. — Я удалюсь, чтобы не мешать.
Он быстро шмыгнул в траву.
Аня оглянулась вокруг. Людей на золотых улицах попрежнему не было. В конце концов, она даже не срывала этот фрукт. Фактически, манго оказалось вне древа не по ее вине. И что с ним теперь делать? Все равно же сгниет. Лишь один кусочек. Ничего же страшного, правда? Только попробовать…
Семёнович отвернула золотую кожицу… и вонзила зубы в сладкую мякоть. …Тарантул Иван Люциферович, наблюдая поедание манго из травы, довольно улыбнулся и потер брюшко лапкой. Он недаром выбрал эту девочку с бюстом модели «Плейбой» — поймал ее взгляд, каким она смотрит на манго. Сладкоежка, что тут скажешь…
Да?да, все верно — это не случай с Адамом и Евой. Глаза той девицы не откроются в знании, и ее с парнем не прогонят из Эдема. Но это и не нужно. Она совершила первое грехопадение в новой модели идеального Рая. Через какое?то время этот факт угнездится в голове — запреты можно нарушать. И может, сисястая девица уже другими глазами посмотрит на своего парня?праведника… и ей придет в голову соблазн № 2. Это и станет началом конца Эдема.