Нити крови на потолке застыли, налившись льдом, — вестибюль покрыли морозные узоры, сверху, вытягиваясь, повисли прозрачные сосульки. Смерть и верно пыталась думать, но это не получалось. Она вообще отвыкла принимать серьезные решения. Войны и эпидемии XXI века разбаловали ее — как охотника, которому лесная дичь сама наперебой лезет в рот.
Всадник опустил голову, мрачное лицо ушло в тень капюшона.
— Если тронешь лошадь, я убью ее. — Рукав указал на дрожащую Полину.
— Да ради Бога, — равнодушно кивает Аваддон, не обращая внимания на удар тока, потрясший Агареса. — Вопервых, я знаю даму лишь час, а во?вторых, очевидно — эту красотку на Страшном Суде все равно скоро будут судить за блядство. Так тебе охота остаться без мерина? Никаких проблем, но ты, между прочим, за него еще и материально ответственен. Хорошо, что ты сразу узнал «серп скорби», — существа, имеющие отношение к загробному миру, должным образом учат матчасть, особенно про оружие, что отправляет в Небытие. Отпусти нас и через час снова начинай охоту. Я привяжу лошадь в центре города. Клянусь Господом! (Тихий стон из угла).
Смерть колебалась. Отпускать дичь, запертую в бетонной ловушке, было не в ее правилах. Однако лошадь в Апокалипсис действительно нужна, а уйти этим двоим и верно некуда — пространство для маневра ограничено одним городом. И хотя в Москве даже соседи не встречаются годами, она уверена, что найдет их. Только тогда Смерть уже будет умнее — либо оставит коня позади, либо нападет внезапно, без театральных эффектов. Всаднику и самому было неудобно признаться, насколько он любит буффонаду и шоу?постановки. Это только с виду его балахон — мрачное, оборванное одеяние, а на самом?то деле он его сорок лет продумывал, ниточки, где надо, специально зубами трепал. Даже специальный одеколон «Морталь», чьей эссенцией надушено одеяние, не всякий с кондачка изобретет. Сок могильных червей, плесень рук скелетов, прах сожженных инквизицией еретиков, загустевшая кровь казненных, плюс аромат чумных крыс… Стрезву сложно и представить себе этот букет.
— У меня на вас заказ, — неуверенно прошелестела Смерть.
— Смени пластинку, — посоветовал ангел. — Кто?то использует тебя в своих личных интересах, как мальчика. Но ты такой идиот, что даже не в состоянии об этом задуматься. Посмотри на меня. Мысль не приходит в череп? Я же спокойно упоминаю имя Господне (треск в углу помещения и тихий мат ), значит, я не падший ангел. Но нет, ты ухватился за работу с восторгом узбекского гастарбайтера — потому что люди больше не умирают.
Но нет, ты ухватился за работу с восторгом узбекского гастарбайтера — потому что люди больше не умирают. Я найду того, кто послал тебя, и вам обоим не поздоровится, обещаю. А теперь — отойди назад. Назад, я сказал!
Смерть неохотно повиновалась.
Аваддон, обняв шею лошади, как стан подруги, медленно двинулся к выходу. Он пятился спиной, глядя на Смерть. Полина, а за ней демон Агарес и Ольга также пошли на выход — осторожными, мелкими шагами.
Всадник не сводил с них глаз — с потолка сыпались черви, лестницы между этажами обратились в груды разложившихся мертвых тел. Запах «Морталя» чувствовался и на улице.
Под жадными взглядами людоедов, сидящих вокруг костров, Агарес любезно помог Ольге натянуть лиф платья — обратно на обнаженную грудь — и сам облачился в футболку с логотипом Demonlord.
Аваддон продолжал смотреть на подъезд, но Смерть не делала никаких попыток выйти.
Приблизившись к ангелу, Полина от души залепила ему сочную оплеуху.
— Мудак с крыльями, — заявила она. — Значит, меня надо судить за блядство?
На черной щеке Аваддона выступили белые отпечатки пальцев.
Демон ехидно хихикнул и несколько раз хлопнул в ладоши, выражая восторг.
— Ох, не успел маску надеть, — пожалел ангел. — Женщины — прелесть. Да, вот эту фразу ты запомнила. А то, что я тебя спас от Смерти, — нет? Это ж четвертый всадник Апокалипсиса, девочка. Нас сожрет и вас не пожалеет.
— Тебя сюда в гости не звали! — отрезала Полина и отвернулась.
Агарес между тем сосредоточенно отвязывал верблюда. Подойдя сзади, Ольга погладила демона по белым волосам — бережно, чисто по?женски.
— Спасибо, — прошептала она, целуя его в затылок.
— Не за что, — не оборачиваясь, ответил тот.
Подтянувшись, демон деловито вспрыгнул на спину верблюду и разместился между двух горбов.
Аваддон забрался в седло коня бледного. Лошадь издала тихое ржание — за неимением крови и шипов, она жевала стебельки травы. Татуированные людоеды с удивлением рассматривали странное животное, представляя, каково оно на вкус.
Ольга похлопала верблюда по боку. Запрокинув голову, она смотрела на Агареса снизу вверх, и в ее расширенных зрачках играли отблески огня. Девушка выглядела очень серьезной.
— Ты еще вернешься? — спросила она.
— Не обещаю, — честно ответил демон.
Махнув ей рукой, он направил верблюда вдоль черной улицы, тротуар освещали всполохи огня.
Рядом скакал Аваддон — точнее, плыл над асфальтом. В воздухе крутились огненные искры. Конь бледный оказался настоящей находкой — он не пугался лавы и легко перепрыгивал через проломы в стенах, преодолевая холмы обгоревших развалин.