Иисус посмотрел на Иоанна с грустной рассеянностью.
— Замечательно. — В его голосе звучала такая вселенская скука, что Иоанн сразу уверился — новость Иисуса мало интересует. — Что?нибудь еще?
Апостол откровенно растерялся — такого безразличия к своему сообщению он никак не ожидал.
— Да ничего, Господи, — робко ответил он. — Тебя эта новость не радует?
Иисус бросил на апостола ледяной взгляд. Под его глазами образовались темные круги, он нахмурился.
Иоанн заволновался, перебирая причины, по которым…
— Ты вынес вердикт: бросить Дена Брауна в озеро огненное, — холодно сообщил Иисус.
— Не скрою, я изрядно разочарован твоим решением.
К такому повороту разговора апостол подготовился заранее.
— Ден Браун — это, Господи, пес, — заявил он с такой убежденностью, словно у него на руках была собачья родословная Брауна. — Разве он что?то другое заслужил? С Каиафой я тебя как раз всецело понимаю. Тот хотя бы идейный и не дурак — раскусил твое могущество, боялся. А этот на твоем имени тупо наварился. Ты, Господи, зайди в любой книжный. Там теперь книг в его стиле с нашлепкой «Мистика» — на пороге застрелиться можно.
Иисус страдальчески возвел глаза к облакам.
— Оооооо! Учи вас, учи, что главное — прощение, ну НИКТО ничего не понимает! — со стоном сказал он. — Думаешь, я не видел, как ты Брауна валил? Словно профессор студента на экзамене. Стало быть, Дена мы в серу макнем, а Семёнович — в Рай, к ангелам? Ну, что сказать — отличный выбор.
Полемический запал Иоанна сразу угас — он давно не видел Иисуса в гневе.
— Господи… — промямлил апостол, оглядываясь на дверь.
— Я уже две тысячи лет как Господи! — недовольно ответил Иисус. — И дело даже не в личности Брауна. Я совсем не рассчитывал, что на Страшном Суде мои ученики начнут сводить личные счеты и устраивать вендетту. Ты — такой тихий и славный, но что там Лука в своем Евангелии писал? Небось забыл этот случай? Так я тебе напомню. Меня в одной деревне местные жители в гости не приняли, а вы с Иаковом тут как тут, добрячки скромные: «Господи, хочешь, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их?»[78] Еле отговорил, тоже мне — зондеркоманда нашлась. И с той поры, я смотрю, ничего не изменилось. Ну, хорошо, каков результат вашего процесса? Того осудили, этого — а третий, актер, вообще добровольно в огонь пошел. Смотрю я на ваш Страшный Суд, и мне нехорошо делается. Для чего я все это замутил, как ты думаешь? Вспомни?ка озеро с огнем и серой.
Апостол застыл, сжав пальцами виски.
— Да, отлично его помню, — через мгновение подтвердил он. — «И кто не был записан в Книге жизни, тот будет брошен в озеро огненное». Привиделся мне в том озере Сатана, а на берегу — Зверь и Антихрист. Вот их явно видел, прямо как тебя.
— Понятное дело, — махнул рукой Иисус. — Откровенно говоря, я до сих пор не усвоил, за что туда Зверя бросать — он же суть животное. Ну, поклонялись ему, так и евреи золотому тельцу поклонялись, что ж теперь — тельца тоже в озеро? Ладно, я другое имел в виду… Люди?то в озере огненном были?
Иоанн зажмурил глаза, обозревая панораму бурлящего огня.
— Нет, ни одного не вижу, — честно сказал он. — Бесы и демоны… Да, вот они. Мелкие рожки, копытца посреди огненных волн… Рука запомнилась — поднята вверх, с большим пальцем: типа, все зашибись. Но действительно — почему нет людей? Ты же сам мне сказал чистым греческим языком во время Откровения: «Боязливых же, псов, неверных, скверных, любодеев, чародеев, и идолослужителей, и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою ».
— Вооооооот! — наставительно протянул Иисус. — Потому?то твоя версия Апокалипсиса и победила на конкурсе в Раю — она очень точная. А то возьми Петра… Такие наворотил мучения для грешников, я почитал — неделю спать не мог, кошмары снились. Да, я сказал — это их УЧАСТЬ. Но найди мне хоть ОДНО подтверждение, что они обязательно будут гореть в огне? Когда про человека говорят «видал я его в гробу», речь не идет о покойниках. Это образ, то, что МОГЛО бы случиться с такими людьми. Тебе явился конец света в ярких красках, однако грешников в озере с серой не оказалось.
Тебе явился конец света в ярких красках, однако грешников в озере с серой не оказалось. Ответ прост, дорогой апостол, — их там нет и быть не может.
В глазах у апостола помутилось. Он точно свалился бы с облачного дивана, но его поддержали под руки подушки, сейчас же набухшие из облаков.
— Господи, — слабым голосом спросил Иоанн. — Неужели ты…
Иисус включил телевизор. Камеры демонстрировали толпу на Красной площади, вокруг экрана IMAX. Публика поглощала хот?доги, ожидая, пока кончится перерыв вместе с рекламой и опять начнется Страшный Суд. Викинги жевали попкорн, вяло ругаясь со славянами из дружины князя Олега, занявшими все лучшие места. Те свистели, вложив в рот пальцы.
— Ты видишь это? — кивнул на экран Иисус, сорвав 3D?очки. — Я только что понял: им НЕ страшно. Никто не задумывается над тем, что плохого он сделал в жизни. С началом Страшного Суда каждый из них полагал — Иисус плохого соседа казнит, а уж его?то самого помилует. А теперь — напротив: все люди уверены — мы обречены, спасения нет. Нас по?любому швырнут в серу. А в Раю воссядут девственники, созерцая Семёнович с пятым номером бюста.