— Отец, есть такое слово — имидж, — улыбнулся Депп. — Какая ты звезда, если не трахаешь всех направо и налево и не колешься с обеих рук? Приходится соответствовать. Да и, типа, с Небес никто пальцем не грозит, поэтому сидишь и думаешь — да, может, в облаках никого и нет, воздух только один.
— Премного наслышан, — кивнул апостол. — Популярное мнение. Давай повернем по?другому. Знай ты, что на небе Господь и ангелы его, начал бы святую жизнь, проводя время в посте да неустанных молитвах?
Джонни Депп засмеялся, косички с колокольцами мелко затряслись.
— Ну, ты, отец, скажешь тоже! — хлопнул актер себя по колену. — На хрена нужна такая жизнь? Я грешил, потому что мне нравилось. Грех — это красиво. Девочки, кокаин, татуировки… Женился на Ванессе Паради, и кокаина поубавилось — пришлось с женой делиться. А по?другому жить — скучно. В «Воображариуме доктора Парнаса», если ты святой праведник, нипочем не снимешься — грешно, ведь в этом кинце сам Дьявол присутствует. Короче, в Рай я совсем не хочу. У меня передоз от яблок через неделю наступит. Озеро огненное — так пусть озеро огненное. Смекаешь?
Фома моргнул обоими глазами. Он запустил руку в волосы — к bluetooth, намереваясь включить связь с Ноем, но почти сразу отдернул пальцы.
— То есть ты добровольно выбираешь Ад?
Депп снял шляпу, шутовски раскланявшись.
Ангелы?стражи едва сдерживали напор толпы фанаток, пытавшихся содрать с себя белье. Ближе к собору Василия Блаженного давал интервью Орландо Блум, объяснявший, что образ Джека Воробья поддерживает сатанизм.
— Ну, что ж, зрелый муж — будь по?твоему. — Двое хрисомольцев с бичами встали по бокам от Деппа. — А ты яви нам мысль, Иван, сын Васильев.
Грозный одернул соболью шубу — он кутался в нее, несмотря на жару.
— Апостол?батюшка, — дернул царь клинышком бородки, — спорить с тобой не смею, ибо смиренный я раб Божий. Но иначе было нельзя. Страна такая. Их только в кулаке держать, штоб кровь текла — ведь распустятся. Ну, тиранствовал. Ну, зверствовал. Ну, колбасился. Сына родного в гневе убил. Блудодействовал… жен себе по красоте подбирал целых семь раз…
— Восемь, — спокойно поправил его Фома.
— Тебе виднее, — угодливо согласился Грозный. — Короче, хватил я лишку. Но повторю — как по другому?то с государством управиться? Воров не казнить? Убивцев не вешать? Врагов на кол не сажать? Сожрут, окаянные.
Апостол погрузился в мрачные мысли, уставившись в багровое небо.
— Пускаем рекламный ролик! — шепнул Урагант Целкало, и тот нажал на кнопку.
3D?экран засветился сценой, разом приковавшей к себе внимание аудитории: полуобнаженная, целующаяся парочка в кровати. Юноша гладит зрелую женщину по волосам, та касается губами его шеи. Стук в дверь. Юноша поднимается, обвязавшись полотенцем. Его глаза полны решимости. Любовница дрожит, закутавшись в одеяло.
— Не надо! Прошу тебя, не надо, это мой муж!
— Вот и отлично. Мы поговорим с ним, как мужчина с мужчиной!
— Но ты даже не знаешь, КТО мой муж!
— Заодно и познакомимся.
Дверь открывается. На пороге — президент Франции Николя Саркози.
Немая сцена.
— ТЫ — КАРЛА БРУНИ?! Но почему ты такая страшная?
— Потому что в постели я без фотошопа и без косметики.
Юноша выпадает из окна. Огромный слоган на экране:
ДЕСЯТЬ ЗАПОВЕДЕЙ — FOREVER. НЕ ПОЖЕЛАЙ ЖЕНЫ БЛИЖНЕГО СВОЕГО.
Камеры вновь повернулись к лицу апостола Фомы.
— Есть такой индийский штат Сикким, — произнес апостол. — С 1792 года там не совершено ни одного убийства. Местный государь, а потом и губернатор всегда правили спокойно и мирно. Тишь, да гладь, да Божья благодать. Буддизм плюс пофигизм, скажешь? Неееет. Буддисты есть такие воинственные — кошмар. Как по?другому управиться, спросил ты? А вот так, спокойненько, без казней. Если царь добрый — у него и люди будут добрые. А коли злой — та страна полна дураков со сволочами. Я оглашу твой приговор. Если ты вдруг надеялся на чудо — то это было зря…
…Режиссер Гайдай, наблюдая сцену через 3D?очки, тихо прослезился.
Глава VII
Леопарды (башня «Газпрома», набережная Москвы?реки)
Шпиль башни не только упирался в небо: казалось, он протыкал насквозь клубящиеся черным дымом багровые тучи. Особенности постройки здания делали его похожим на хрустальный гриб — стены из стекла и плоская вертолетная площадка на вершине, «шляпкой» накрывающая 108?й этаж. Эдакая чуть покосившаяся поганка. Дым пожарищ Апокалипсиса изрядно закоптил башню от фундамента и до крыши — как и большинство домов в Москве, она окрасилась в смолисто?черный цвет. Лава из жерла близлежащего вулкана огненными ручьями стекала с набережной в реку — над окрестными развалинами повис пар. Нестерпимость жара, даже при общей скученности грешников, заставляла как живых людей, так и воскресших мертвецов держаться подальше от башни.
Смелее оказались лишь вавилонские жрецы Мардука — установив неподалеку медный жертвенник, служители Бога, приняв башню за зиккурат[75], резали горло телятам. Красная жидкость из телячьих жил шипела в лаве, выбрасывая в воздух пар багрового цвета.
Красная жидкость из телячьих жил шипела в лаве, выбрасывая в воздух пар багрового цвета.