Я спускался вниз по ступенькам и вес Существа у меня на плечах как будто подталкивал меня вперед.
Холодный, как камень.
Твинкль рыдала наверху, но я уже был внизу — на первой лестничной клетке. Такое ощущение, словно я нес саму Дездемону. Вот как я себе это и представлял: перекачка уже завершена, — просто, чтобы поддерживать нужный накал. Мимо комнаты, где девушка?сука лизала себя до исступления. Я слышал, как она скулит за дверью. За угол, по коридору, по направлению к кухне, где все трое песиголовцев теперь катались по полу, трипуя в каком?то мутантском Вирте, воспламененном плотью Существа.
Где Мэнди? Где Твинкль? Где Битл? Где Бриджит? Почему я один? Где Тайные Райдеры, когда они тебе больше всего нужны?!
И тут с верхнего этажа раздался вопль Дас Убера, прозвучавший, как плач сирены, отвергнутой в любви. Скрежет его собачьих когтей по линолеуму и паркету. Я предпринял финишный рывок по последним ступенькам — к выходу, и пес?привратник повернулся, чтобы посмотреть, что происходит.
Но дело в том, что он был немного занят.
Потому что Мэнди обвилась вокруг него и ласкала его рукой между ног.
Потому что Мэнди обвилась вокруг него и ласкала его рукой между ног.
Спасибо за помощь, Мэнди. Я этого не забуду.
А потом я увидел, что свободной рукой она тянется к вешалке, к крючку с пистолетом. Да, девочка, правильно. Сделай это, давай!!
Я слышал, как сзади уже приближались собаки, когда летел вниз по лестнице, спотыкаясь под тяжестью Существа, поскальзываясь на собачьем дерьме, и катясь вниз, словно на ледяной горке, прямо на пса?привратника. Его глаза были такими огромными, что у меня вдруг возникло стойкое ощущение, что сейчас я скачусь прямо в них. Кто?то схватил меня сзади, дернул за Существо у меня на спине, вцепился мертвой хваткой, так что мы с ним тянули в разные стороны, назад и вперед, на полпути вниз по пролету, зажатые между стенами. Сильная белая человеческая рука вытянулась вперед и схватила меня за шею. Я рывком обернулся лицо и уставился прямо в глаза Дас Убердога. И именно в это мгновение включился свет.
Обжигающее великолепие.
Жестокое излучение, слепящая радуга цветов.
Битл! Неужели это твоя работа, дружище?
Собаки наверху взвыли от боли; звук был похож на тот вой, которым сопровождается плохой выброс.
Все собаки — да, но не Убер.
Он даже не моргнул глазом на яркий свет, и я почувствовал, как его когти вцепились мне в горло.
Я поднял правую руку с ножом и отвел чуть назад по широкой дуге.
Дас Убер уловил движение краем глаза и попытался увернуться — на дикой скорости, с собачьим заджэмованным инстинктом.
Но все равно слишком медленно.
Нож тяжело вошел в плоть, в его левую щеку, задел кость, скользнул по ней, и врезался изнутри в челюсть. Его кровь у меня на лице, воющий Дас Убер, мое бешенство, когда я проворачивал нож — полный пиздец!
Теперь я освободился от его хватки, так что я подхватил Существо поудобнее, бросил нож и снова двинулся к двери. Пес?привратник старался освободиться от Мэнди. Прикрывая глаза от свечения одной лапой, он рванулся вверх по лестнице, шаря вслепую перед собой второй лапой.
И вот тогда Мэнди достала пистолет. Вот и умница.
Ну давай, девочка!
Сначала — вспышка яркого горячего света, потом — оглушительный грохот. Потом — воющий вопль пса?привратника, когда его бросило на ступеньки. Он врезался в меня и упал. В центре его спины горела черная и неровная дыра. Лучевая пуля.
Собаки выли вверху на лестнице, я на миг обернулся и увидел, как Дас Убердог выдергивает нож из своего разорванного лица. Он раздвинул челюсти, стараясь не касаться клыков, демонстрируя свою рану.
Я перешагнул через тело пса?привратника, и присоединился к Мэнди внизу. Она стояла, широко расставив ноги, держа пистолет двумя руками. Мэнди умела стрелять — научилась в бессчетных Кровяных Виртах. Я видел, как собаки в панике мечутся на верхней площадке, ударяясь о стены; их полупораженные мозги уже не справлялись с наплывом сообщений. За ними я разглядел Бриджит и Твинкль. Твинкль держала Карли на поводке. Робосука выглядела нормально, только слегка пошатывалась; крови было немного.
— Ты ранен, Убер? — крикнула Бриджит сверху.
Он не ответил, даже не обернулся, только сошел вниз — еще на одну ступеньку.
Мэнди неплохо держала прицел, но я заметил, что она вся дрожит.
Убер, держа нож в правой руке, сошел вниз еще на одну ступеньку. Нож был весь в крови; кровища буквально хлестала из раны.
— Еще один шаг, мой песик, — сказала Мэнди, — и тебе обеспечена большая конура.
Убер поднял одну лапу, глядя ей прямо в глаза. Он видел пот у нее на лице, видел, как дрожат ее руки.
Он начал осторожно спускать лапу.
— Она сделает это, Убер, — заорала Бриджит. — Я ее знаю! — И добавила: — Это мои друзья.
Он остановился и посмотрел на свою любовницу, на свою прекрасную теневую девушку с сонными глазами.
И я опять подивился, что она в нем нашла, в этом песиголовце?
— Хватит, Убер, — проговорила Бриджит.
Нет. Не проговорила. Просто подумала. Я был настроен на них, на женщину и собаку, и, вообще, на все, что между ними происходило.
Я так думаю, она была чистейшим существом из всех, кого он знал в жизни.