— Рад это слышать.
— Но он, похоже, в печали. Он мне показался таким усталым. И мысли у него нехорошие. Например, что уже скоро все кончится. — Он сделал паузу. — У нас с братом, разумеется, нет секретов друг от друга. — Очередная пауза. — Я же просил тебя, Скриббл, чтобы ты ему помог.
— Я пытался.
— Да неужели? — Кот знал, как меня поддеть.
— Потеря Сьюзи его добила, — сказал я.
— Да, могу себе вообразить.
— Правда, можешь?
— Да, правда.
Мне представлялся образ человека без каких?либо связей и привязок — человека, для которого реальная жизнь была всего лишь отвратительной шуткой, сыгранной жестоким богом. Для этого человека, с самого раннего возраста, Вирт должен был представляться истинными небесами — как прикосновение сильной руки, ведущей его к ощущениям. Он должен был неминуемо пристраститься к перьям. Он наслаждался силой и интенсивностью ощущений, которую они давали ему, и в конце концов, перья сделались для него всем. А реальная жизнь была просто сном — плохим сном.
Укус Такшаки должен был показаться ему долгожданным подарком, как и и шанс пропасть — быть перекачанным. Кот воспользовался этим шансом, схватился за него сразу; прошел сквозь дверь в Изысканное Желтое безо всяких сомнений и сожалений; потерял себя в Вирте.
— Ну, это достаточно интересная теория, Скриббл, — сказал Кот. — Кстати, тебе это ни о ком не напоминает?
— Ты никогда не рассказывал мне об Изысканном Желтом. Что ты в нем пропал.
— А почему я должен тебе рассказывать?
— Потому что, это значит, что ты знаешь, как вернуть Дездемону.
— Да. Я знаю.
— Скажи мне.
— Да, в общем?то, просто. Найди Существо. Найди рабочую копию Изысканного Желтого. И вперед. Обратная перекачка. Ничего сложного.
— Ну, тогда иди на хуй, Кот Игрун!
— Ох, дорогой.
— Тебе удалось выбросить Тристана из Изысканного. Он сказал, что ты разрабатываешь перья.
— Скриббл, мой дорогой… уже в том юном возрасте я был мастером перьев. А ты еще даже и не начинал.
— Я хочу Дездемону обратно!
— Как это пафосно и поэтично.
— Как весьма поэтично.
— Ты мерзавец!
Мои руки сами сжались в кулаки.
ТАМ У ВАС ВСЕ В ПОРЯДКЕ, КОТ ИГРУН, СЭР?
Голос Генерала Нюхача — в динамике интеркома. Кот кивнул на меня и нажал на кнопку на переговорном устройстве, и я вдруг почувствовал, как что?то тянет меня назад, и комната Кота начала растворяться, и все тело наполнилось болью.
— Кот! Пожалуйста! — закричал я.
Кот Игрун улыбнулся, и боль слегка ослабла.
— Все в порядке, Генерал, — сказал он в интерком. — Спасибо. Мы как раз обсуждаем подарки, которые гость готов преподнести хозяину. Не беспокойтесь, Генерал.
ПОНЯЛ, СЭР. ПРОСТО ЗВОНИТЕ, ЕСЛИ Я ВАМ ПОТРЕБУЮСЬ.
— Обязательно.
Кот отключил соединение и взглянул на меня. С тяжелым вздохом он с видимым усилием поднялся из плетеного кресла и подошел к антикварному деревянному шкафчику. В нем были пять выдвижных ящиков, один над другим. Кот Игрун выдвинул верхний ящик.
— Это — моя коллекция, — сказал он.
Я подошел поближе. Ящик был разделен на секции, каждая из которых отделана пурпурным бархатом. Каждая секция представляла собой ряд ячеек, и в каждой ячейке лежало перо. В этом первом ящике все перья были голубыми, различных оттенков. Ощущение такое, как будто глядишь в небеса ярким солнечным днем. Вдоль края каждого отделения шли латунные таблички с названиями перьев, выгравированными на них. Здесь были только голубые перья, и большинство из названий я знал наизусть, поскольку не раз триповал под ними.
— Люди приходят ко мне за перьями, — сказал Кот. — За особыми перьями и особыми снами. За снами, которые, по их мнению, могут спасти. А в замен они дарят мне подарки.
Он закрыл верхний ящик и открыл второй. Там лежали, мерцая, черные перья. Словно смотришь в глубокую ночь. В третьем ящике были розовые. Словно смотришь на плоть. Некоторые названия будили сладостные воспоминания.
— Разумеется, это лишь небольшая часть моей коллекции. Основная часть у меня в хранилище. Это — только любимые перья на данный момент.
Он выдвинул четвертый ящик. Серебряные перья. Словно смотришь на луну. Одно из отделений было пусто. Называлось оно Генерал Нюхач.
— Боюсь, я буду вынужден попросить Нюхача назад, когда ты с ним закончишь.
Он закрыл четвертый ящик и открыл последний.
Золото.
Глаза разбегались.
Золотые перья.
Словно смотришь на солнце.
Одни только названия, сами по себе, уже навевали волшебные грезы.
— Да, они действительно очень сильные, — сказал Кот.
— Да, они действительно очень сильные, — сказал Кот. — Я слышал, что кое?кто принимает их анально. Разумеется, об этом не говорят вслух.
Только два названия значили для меня хоть что?то: Изысканное и Такшака.
Отделение, обозначенное Изысканное, было пусто.
— У тебя было Изысканное Желтое? — спросил я.
— Я — хранитель перьев. Конечно, у меня оно было.
— И где оно теперь?
Кот Игрун закрыл ящик.
— Тристан украл, — сказал он. — Ты что, не знал?
— Нет. Я…
— Это вполне очевидно, — заговорил Кот. — Тристану не понравилось то, что Изысканное сделало со мной. Мой брат — человек очень консервативный, Скриббл. Ты и сам, наверное, уже понял. Несмотря на волосы, и Дымок, и ружья… Он был в семье белой вороной. У него создалось впечатление, что он теряет меня в Вирте. На самом деле,все было наоборот; это я потерял его в чистом мире.