— Вещь должна быть небольшая, — возразил Грызлов, — оберег ведь нужно носить с собой все время!
— А ты что посоветуешь?
— Я бы на твоем месте заговорил горсть мелочи, — предложил домовой. — Сложишь в мешочек и носи в кармане или в сумочке, и вопросов дурацких никто задавать не будет!
— Точно, я так и сделаю! — обрадовалась Алиса.
Она нашла замшевый мешочек с завязками от солнцезащитных очков, выгребла из карманов мелочь и положила в мешочек. Получилось очень стильно. С деловым видом обойдя квартиру, Алиса собрала все, что ей было необходимо для проведения ритуала. Грызлов внимательно наблюдал за ней, и в его черных глазках сияла законная гордость учителя, любующегося способным учеником.
Алиса положила мешочек на стол, зажгла две свечи справа и слева от него, прикрыла мешочек черным лоскутом от бывшего маминого платья и села на стул, положив локти на стол. Она протянула ладони к пламени свечей и произнесла:
Силы Земли, Силы Воздуха, Силы Воды, Сила Солнца!
Превратите сей оберег в Силу Предмета!
Напитайте его тайной Силой,
Злое колдовство пусть не заденет меня!
Злые духи пусть не тронут меня!
Злые люди пусть обойдут меня стороной!
Прошу вас помочь мне и быть со мной в тяжелый час!
Силы, я призываю вас и молю стать мне защитой!
Свечи мигнули и разгорелись еще сильнее, пламя стало сильным и ровным, и домовой одобрительно кивнул. Алиса сняла с мешочка черный лоскут, завязала его узлом и подожгла от обеих свечей с разных сторон, потом положила его на блюдо, где лоскут быстро превратился в легкий пепел.
— Молодец, — похвалил ее Грызлов, — ни разу не сбилась!
— Теперь это оберег? — спросила Алиса, держа мешочек на ладони.
— И очень сильный, — ответил домовой, — достаточно было призвать всего одну Силу, и то вышло бы хорошо, а ты призвала все. А с чего это ты вдруг оберегами занялась?
— Не знаю, — сказала Алиса, — просто чувствую, что мне это пригодится…
В обратный путь Петра Вениаминовича провожали старшие Малышкины, Нина и Саша. Приехали в аэропорт заранее, потому что дед панически боялся опоздать на самолет. Саша и Малышкин тащили по тяжелой сумке с подарками. В зале прилетов остановились напротив стоек регистрации и начали прощаться. Времени до отлета оставалось еще много, но Водорябов предпочитал поторопиться и стал прощаться. Все наперебой закричали, пытались договорить то, что не успели сказать за эти дни.
Все наперебой закричали, пытались договорить то, что не успели сказать за эти дни.
— О свадьбе оповестите заранее, — наказывал дочерям старик, — чтобы я успел гостинцев собрать и доехать на поезде. Уж больше на самолете не полечу, больно страшно.
— Не волнуйся, папа, все сделаем как положено, — сказала Ниночка.
— Алису ко мне в августе отправляйте, пусть подружек берет, я им такие места покажу! — обнимал Водорябов дочку.
— Ты пиши, папа! — целовала его Корделия в морщинистую щеку.
Смел ли мечтать Петр Вениаминович, что когда-нибудь он обнимет своих взрослых дочек, которые выросли такими благородными и даже не упрекнули его в том, что он оставил их совсем маленькими?! Нельзя сказать, что он прожил несчастливую жизнь, но в ней было мало любви и много горьких воспоминаний. Зато теперь на старости лет ему выпало такое счастье!
Объявили посадку. Начались объятия и поцелуи, и все переобнимались по три раза. Старик страшно беспокоился, что опоздает на рейс, и чуть ли не бегом поспешил к стойке контроля.
Когда Водорябов после регистрации в толпе пассажиров шел на посадку, он все оглядывался и, стесняясь навернувшихся слез, по-стариковски вытирал их рукавом пиджака…
Из аэропорта провожающие вернулись в Москву на такси. Саша и Нина вышли на Ленинградском шоссе в районе Сокола, а Корделия и Володя поехали дальше — в телецентр Останкино на работу.
Ниночка и Саша отправились домой пешком. По пути зашли в магазин и накупили еды — всякой вкуснятины. Ниночка с удовольствием отметила про себя, что они выглядят как настоящая семейная пара. После ужина они пили чай с творожным печеньем, которое Ниночка испекла на скорую руку. Саша заметил, что она все время о чем-то напряженно думает, и спросил, в чем дело.
— Знаешь, нам надо серьезно поговорить, — сказала Ниночка заговорщицким тоном.
Она вынула из кухонной тумбы банку с крупой и поставила ее на стол перед Сашей.
— Ну и что? — спросил он удивленно. — Крупа как крупа.
Нина вытащила из банки какой-то предмет, завернутый в носовой платок.
— Мне сказали, что это чрезвычайно ценная вещь. — Она со смущенным видом вытряхнула из свертка браслет со скарабеями. — Ты не думай, что я специально хотела узнать его цену, просто одна фифа сказала мне, что не решилась бы таскать на себе такую дорогую вещь без охраны. Вот Корделия и поволокла меня к ювелиру…
— И что он сказал? — заинтересовался Саша.
— Что браслет стоит около миллиона… — Она с торжественным видом сделала мхатовскую паузу и выпалила: — Долларов!
— Вот это да! — обрадовался Саша. — Вот это подарочек преподнес нам с тобой Нептун! Это же здорово!
Саша вспомнил старую цыганку, которая напророчила ему богатство. Как вообще цыгане умудряются предсказывать будущее? Может, она на самом деле колдунья, а то и ведьма? Пусть даже так: она ничего не взяла за предсказание, ничего не потребовала взамен. Саша мысленно пожелал здоровья и долголетия старой цыганке, а заодно и всей ее семье. Много им, цыганам, люди несправедливостей чинят, не глядя, кто прав, кто виноват.