— Не за что, — хмыкнул Грызлов…
Саша так и не пришел в сознание, а врачи сказали Ниночке, что это летаргия, то есть он погрузился в такой глубокий, мертвый сон, что не может проснуться. Она расплакалась, а врачи не знали, чем ее утешить. Летаргия не до конца изучена, никто не знает причин, по которым человек может заснуть и не проснуться, как Спящая Красавица. И никто не может сказать наверняка, когда же Саша придет в себя, может быть, и завтра, а может, только через десять лет.
— Почему это случилось с ним? — спрашивала Ниночка медиков, а те как-то незаметно исчезали, оставляя ее один на один со спящим.
Ниночка села на стул рядом с кроватью и взяла Сашу за руку. Самое страшное, что он был очень похож на мертвого. Если раньше его дыхание было обычным, то сейчас стало почти незаметным. Саша был очень бледен, а его рука, которую она держала между своими ладонями, холодной и сухой.
— Вернись ко мне! — попросила его Ниночка. — Пожалуйста, вернись!
— Ты только не плачь, доченька! — раздался за ее спиной незнакомый голос, и Ниночка подпрыгнула от неожиданности.
Рядом с ней стояла старенькая нянечка со шваброй в руках. Ее доброе лицо покрывали глубокие морщины, а глаза были голубые-голубые, совсем даже не выцветшие от возраста. Уловив в ее голосе сочувствие, Ниночка заплакала еще сильнее.
— Почему мне никто ничего ясного не скажет? Все темнят, темнят… Что же делать?
— Его душенька сейчас на том свете в гостях, — сказала голубоглазая старушка, — но он тебя видит, слышит и чувствует. Пусть он будет уверен, что ты его любишь и ждешь, тогда быстрее вернется обратно.
— Спасибо вам за добрые слова, — слегка улыбнулась Ниночка, — я буду с ним разговаривать.
— Спасибо вам за добрые слова, — слегка улыбнулась Ниночка, — я буду с ним разговаривать.
— Забери его отсюда, пусть дома спит. Что тут хорошего! Поговори с врачом, они только рады будут от такого пациента избавиться!
Ниночка бросилась искать главврача. Неохотно впустив ее в свой тесный кабинет, усталый врач для видимости посочувствовал и приготовился отвечать на глупые вопросы. А то и отпаивать истерически настроенную дамочку. Но ничего подобного не произошло.
— Я могу забрать его домой? — спросила Ниночка.
— В принципе да… — обрадовался врач, — только уход за ним очень сложный, вы справитесь?
— Справлюсь, — твердо сказала Ниночка.
— Его нужно будет поить, кормить, мыть. Вы готовы к этому? А то заберете, а потом привезете обратно!
— Да нет, что вы! Только напишите мне все подробно, чтобы я вас больше не беспокоила!
Домой Сашу привезли Малышкин со своим оператором. Корделия утешала Ниночку и обещала помогать. Малышкин сбегал в магазин, в аптеку, и Сашу удобно устроили на разложенном диване. Корделия вызвалась обеспечить специальное питание, калорийное и протертое, чтобы Саша не подавился едой. Врач сказал, что глотательный рефлекс у него сохранился, но нужно соблюдать предельную осторожность и кормить из чайной ложечки, маленькими порциями.
Корделия приготовила суп-пюре из цветной капусты и грейпфрутовый сок, в который добавила щедрую порцию патентованных растворимых витаминов. Малышкины просидели у Ниночки допоздна и ушли с таким расчетом, чтобы успеть на последний поезд метро.
— Зайди завтра ко мне в студию, — попросила Ниночка Корделию, — сообщи, что я заболела и не знаю, когда выйду на работу.
— Не переживай, — сказала Корделия, — ухаживай за Сашей и ни о чем не думай, я все улажу!
— Спасибо вам! — хлюпнула носом Ниночка.
— И не плакать, — похлопал ее по плечу Малышкин, — не плакать ни в коем случае! Все образуется, вот увидишь!
— Мы будем приезжать каждый день! — заверила Корделия Ниночку.
Малышкины ушли, Ниночка подошла к дивану и посмотрела на безжизненное лицо Саши.
— Ты только борись, — прошептала она ему на ухо, — не оставляй меня одну, слышишь?..
Всю ночь за стенами вагончика опять кто-то возился, гремел, водил когтями по деревянной обшивке. Женя спал крепко, без задних ног, и ничего не слышал, а Петр Водорябов не мог сомкнуть глаз из-за этих тревожных звуков. Стены-то у вагончика совсем тонкие, разве это защита, когда снаружи бродит что-то грозное, страшное, высасывающее силы на расстоянии?
Водорябов завернулся в одеяло и сжался в комок, подтянув колени к подбородку, но его все равно била крупная дрожь как от сильного холода. А потом он услышал голос. Нечто шептало прямо у него в голове, и пасечник подумал, что вот так, наверное, и сходят с ума.
— Не уйдешь, — шелестело где-то между правым и левым ухом, — не спасешься!
Водорябов накрыл голову подушкой, но шепот легко проникал и сквозь нее.
— Пойдем с нами, старик, пойдем с нами… Здесь хорошо, покойно, нет ни бед, ни печалей, пойдем!
Ему вдруг безумно захотелось выйти на воздух, увидеть тех, кто его так настойчиво зовет.
Страх необъяснимым образом исчез, и Водорябову стало тепло и весело на душе. Он откинул одеяло, резко встал с койки и пошел к двери.
— Вы куда, дядя Петя? — окликнул старика проснувшийся помощник.
Водорябов словно очнулся от наваждения и убрал руку с задвижки, которую уже открыл до половины.
— Сами сказали, что выходить вам ночью никак нельзя! — торопливо сказал с озабоченным видом Женя.