За столом словно волна прокатилась, так богатыри невольно отпрянули от вошедшего волхва, сверкавшего во тьме своими медвежьими клыками.
— Чур меня… — обмахнулся пальцем молодой здоровяк у края стола. — Ты, волхв, в деревню не ходи, а то собаками сослепу затравят.
Белоян только рукой взмахнул и наглец замер, словно в дерево превратился.
— Посиди, подумай… — взрыкнул волхв. — Как вокруг тебя весь мед выпьют, так и отомрешь.
Больше острить по поводу диковатой внешности верховного волхва желающих не нашлось. Страшное ведь заклятие! Когда весь мед выпьют… Это что ж тогда останется?
— Скажи, верховный, — обратился к нему князь, — могу ли я любую девку взять? Хоть в жены, хоть на одну ночь? Али каждый вой мне в этом указ? Скажи, что покон говорит?
— Покон говорит… — тихо, но внятно ответил Белоян. — Что только лучший достоин продолжать род. Либо сильный, либо мудрый, либо тот, кто хитрее других. Завсегда за женщин дрались и они покорялись сильнейшим. Так говорит покон.
— Так это что, за каждую девку я дожен кровь своих людей проливать? — удивился князь.
— К чему? — усмехнулся медвежьей мордой волхв. — Есть много способов показать свою силу, или ум, или хитрость и кровь при этом не лить. В любой молодецкой забаве сильнейший выявится. Можно из лука стрелять, кто точнее, можно биться в кулачном бою, а можно на конях скакать, кто быстрее.
— На конях? — чуть не рассмеялся Владимир. — И это будет честно?
— Да. — кивнул Белоян.
Все знали, что князь добыл себе чудесного коня, которому равных вокруг Киева не было. Длинногоривый, тонконогий, но сильный и быстрый как ветер. Микулка об этом не ведал, но почуял недоброе, когда Владимир так лихо согласился тягаться в скачке. Но отказаться было никак не возможно, поскольку отказ от поединка всегда и везде считался трусостью.
— Так это что? — донеслось от середины стола. — Каждый может в скачке потягаться за эту красунью?
Воины довольно загалдели, представляя что будет, если выиграет каждый из них.
— Давайте прямо сейчас! — раздались полупьяные возгласы. — Пока ночь не кончилась! Пошли в стойло, коней разбирать!
Микулка заметил, что Извек недобро нахмурился, он точно знал КАКОЙ конь у паренька.
— Предложи стрелять из лука! — посоветовал Голос. — Русичи в лучной стрельбе хоть и сильны, да только не все могут с тобой тягаться. Ты ведь целый год только и делал, что стрелы пускал, падающий лист с сотни шагов к дереву прикалывал…
— Я буду тягаться в скачке! — твердо ответил Микулка, а Дива испуганно сверкнула на него глазами. — Хоть сейчас, хоть тогда, когда князь укажет.
— Сейчас, сейчас! — возбужденно закричали витязи.
— Остыньте! — поднял руку Владимир.
— Остыньте! — поднял руку Владимир. — Неужто из-за девки добрый пир отменять? Чай эта ночь не последняя. Завтра поутру устроим скачку. А сейчас веселитесь вои. Мне же охота рассказ молодого Микулы послушать.
Паренек немного успокоился, утро вечера мудренее, а там поглядим, как Боги разложат.
— Рассказывай! — обратился к молодому витязю князь. — Много ли врагов победил? Что красунью добыл вижу, что золота не мешок принес, тоже зрю, а вот как оно все было?
— Погоди… — остановил его Микулка. — Вели своему волхву с нами сесть. Его мой рассказ очень во многом коснется.
Когда Белоян уселся на край лавки рядом с князем, паренек начал свою историю с того, как нашел в лесу застрявшую меж деревьев ладью.
Пир набирал силу, кто-то мирился, кто-то ссорился, большинство бахвалилось своими подвигами, очень немногие молча набивали животы, словно приехали из голодного края. А Микулка расплетал дивный узор своего рассказа. Еще читая дедовы грамоты он понял, что одну и ту же историю можно по разному рассказать, а для того, чтобы интересно было, нужно сначало нагнать таинственности, потом этот полог слегка приподнять, затем снова добавить интересу и только под самый конец все выложить. Белоян слушал безотрывно, только шевелил округлыми медвежьими ушами, Владимир то улыбался, то хмурился, запивал дивный рассказ медом, а порой рука его сжималась в кулак, словно он выхватывал меч из ножен. В умах слушателей разносился лязг отточенной стали, свист стрел и треск бушующего пламени, ржали кони, кричали раненные, звенел тяжкими цепями прикованный невесть когда богатырь…
— Этот камень я поднял у полоцких ворот… — задумчиво произнес Белоян. — Сразу почуял в нем великую колдовскую силу и запрятал, чтоб лиха не свершилось. Вот только не знал я какую силу он дает…
Владимир быстро взглянул ему в глаза, но прочитать в этих черных бусинах ничего не возможно, поэтому он беспокойно отвел взгляд.
— Зря страшишься… — ответил на не заданный вопрос волхв. — Мне власть над всей Русью ни к чему. Слаб я такое ярмо тянуть. А вот тебе… Тебе ее и без всякого Камня достанет. Надо зарыть его там, где Кий отрыл, завтра поутру и зарою.
— Завтра поутру будет скачка. — напомнил князь.
— Ну… Я с вами тягаться не стану. Меня с такой мордой людбой конь устрашится. Вот ежели в борьбе…
— Чего удумал! — рассмеялся Владимир. — Мне кости еще дороги! А где эта колдовская руда, из которой меч победителя можно сковать?
— Там осталась, где ее Кий отыскал. — ответил Микулка.