Владимир сидел в своем кресле, держал кубок в руке, и слушал внимательно угрюмого, но быстрого в движениях витязя, без умолку шептавшего в княжье ухо. Заметив Белояна, он жестом остановил витязя и тот сел на место, распихав локтями тех, кто на это место уже задами прицелился.
— Сыскал воеводу? — строго спросил князь своего верховного волхва.
— Сыскал… — сверкнул клыками Микулкин спутник. — Только вот доставить не смог.
— Отчего? Вроде я тебе указал ясно — найти и ко мне доставить.
Белоян оставил паренька в стороне, а сам подошел к князю вплотную.
— Ему сейчас не до тебя! — жутковатым смешком ответил волхв. — Он более важным делом занят. В лесном омуте русалок ублажает.
— Неужто спьяну утоп? — удивленно поднял брови Владимир. — Али помог кто?
— Да уж… Тот без помощи тебе утопнет, дождешься. Герой твой вчерашний ему вспомог. Казал, что Хмурый на его меч сам налетел.
— Сам?! Ну мастак он брехать… Тит десятерых берсерков один одолел, да еще и в воде поколено.
— А вот и не брешет. Ты же знаешь, кривду я чую как лис мышку под снегом. Этот Микула хоть и молод, а в бою очень удал. Спроси Извека, лучшего кулачника на всей Руси, он тебе то же самое кажет. Микула этот изучил тайную боевую науку, а учителя его я кажется знаю. Коль так, то доверять отроку можешь смело, не подведет он тебя. Слыхал, небось про Заряна Волчьего Друга?
— Ого! Старый колдун-воин? Отец мой баял, что тот Зарян еще у деда моего служил. Так это он паренька выучил?
— Видать он. Есть одна примета к тому.
Белойян наклонил медвежью морду к самому уху князя и прошептал что-то, грозно двигая мощными челюстями.
— Тот, что у него за спиной? — Владимир даже с кресла поднялся от удивления.
— Тот самый. А ведь всяк знает, что старый колдун Зарян добыл Кладенец на Буяне-острове.
Глаза князя зажглись злым огнем, зыркнули на Микулку с завистливой жадностью.
— Остынь, княже… — сверкнул клыками Белоян.
— Остынь, княже… — сверкнул клыками Белоян. — Меча этого тебе не видать как ушей своих. Этот меч нельзя ни украсть, ни забрать, а только подарить или в наследство оставить. Иначе вреда от него будет поболе чем пользы. Ведаешь сам, худого совета я тебе не давал. Али не так?
Владимир вздохнул, но сразу успокоился и уселся в кресло.
— Этого отрока, — продолжил волхв, — тебе куда полезнее другом подле себя держать, чем обобрать и под зад пнуть. Для воеводы он глуп еще, а в дружину возьми. Извек баял, что хлопец в его десяток согласие дал. Пусть так и будет, поглядишь, что то не пустые слова.
— Ладно, ладно, медвежья морда! Верю. Пусть так и будет. Да кстати, а что ж мы теперь без воеводы делать будем?
Он жестом показал Микулке, чтоб тот усаживался от правой руки, словно не замечая грязи на его одежде. Паренек помялся, видя, что места нет, но долго думать не стал, стянул одного из спящих на пол, тот даже и не проснулся.
— Не лукавь со мной, княже. — хохотнул Белоян. — Я любую кривду за версту чую, и ты это знаешь. Ты ведь не любил Хмурого, знал, что он воевода никудышный. Добрыня его пристроил, так его за то Боги рассудят, а ты разве никого другого на его место не приглядел?
— Эх… Верховный… — по доброму улыбнулся князь. — Спасут меня Боги, быть твоим ворогом! Верно кажешь, думал я о замене. Претича воеводой зрил.
— Добрый выбор! — кивнул волхв. — Претич верен тебе, прикроет собой, не задумается. И умен… Верность его от ума и идет. Вот только обиду он мог затаить. Претич думал, что не послушаешь ты Добрыню, что посадишь его воеводой. Он золотую гривну от тебя во сне зрит, а тут, выходит, принебрег ты им.
— Ведаю… — нахмурился князь. — Но у воев своих на поводу не пойду. Я тут князь!
Владимир от души ухнул кулаком в стол, но толстенные половинки дубовых бревен даже не скрипнули, только кубок слегка подскочил расплескав вино.
— Верно. — снова кивнул медвежьей головой волхв. — Верно кажешь. Ты князь, тебе и решать. Пусть вои привыкнут, что в твоей воле миловать их или нет. Не ты им служишь. Но зря забижать дружину не след. На ее мечах твоя власть держится. Помни об этом всегда. Только тот князь силен, у кого дружина ни в чем нужды не ведает.
Князь призадумался, опаленный хмелем ум вяло перескакивал с одной мысли на другую. Пир не утихал, но под столом уже валялялось не меньше народу, чем сидело на лавках. Валялись в липкой жиже, вперемешку с обожравшимися собаками и недогрызенными ими костями. Владимир усмехнулся.
— Всякий раз поражаюсь я тебе, Белоян… Откель ты черпаешь мудрость свою? Лучше тебя, видать, в целом свете волхва не сыщется, даровали мне тебя Боги, спасибо им за то. Завтра по утру велю собрать бояр и воевод перед походом на Киев. Тогда и посажу главным воеводой Претича.
Микулка слушал краем уха волхва и князя, понимал из сказанного едва половину и все усилия бросил на поглощение еды. Лопал так, словно неделю с голодухи пух, аж за ушами трещало. На питье решил не налегать, поскольку из под стола изрядно воняло и лежать там вперемешку со знатными воями ему не хотелось. Потому попивал он некрепкий ол и налегал на печеное мясо и овощи. Рыба как-то уже не лезла, ее сколько не ешь, а только живот набивать, сытости от нее прибавляется медленно. Другое дело мясо… Паренек ухватил из блюда чью-то подгорелую с одного боку ногу и впился в нее зубами. Мясные волокна поддались с приятным тугим усилем и рот наполнился еще горячим жирным соком.
Мясные волокна поддались с приятным тугим усилем и рот наполнился еще горячим жирным соком. Хорошо… Вот так в люди и выбиваются. Помахал мечом полдня, теперь целый день брюхо набивать можно.
Зудул сквознячок, видать кроме окон и дверь открыли. Микулка повернулся и в неясном свете факелов да жаровен разглядел Извека, бредущего к голове стола на нестойких от хмеля ногах.