— Дыхание,- заботливо напомнил виконт,- приготовься, сейчас начнется!
Рей послушно постарался вдохнуть как можно больше воздуха, зажмуривая глаза и судорожно хватаясь за друга.
— Но-о-о, скотина.- Наследник понуждающе пнул рыбину каблуком в бок.- Поплыли на свободу!
Чудовище возмущенно взревело и нырнуло в туннель.
Сначала сквозь неплотно сжатые веки орденец различал лишь гроздья разноцветных пузырьков, вырывавшиеся из пасти змея, да размазанные очертания обросших ракушками стен подводного хода, с немыслимой скоростью проносившиеся мимо беглецов. Но потом юноша ощутил легкий дискомфорт в груди, вскоре перешедший в мучительную боль, разрывавшую его легкие. Запас воздуха истощался и подходил к концу, а стены туннеля все тянулись и тянулись, оказавшись бесконечными. В голове у Рея зашумело, взор заволокло кровавой пеленой. Он попробовал обреченно закричать, но соленая морская вода ворвалась в рот, заглушая крик, лишая его последней возможности выжить. Юноша разжал руки, до этого словно приклеенные к поясу виконта, и, теряя сознание, провалился в черную бездну небытия…
Рей пришел в себя от резких шлепков, весьма болезненно раздражавших его нежные щеки. Он выплюнул скопившуюся во рту воду, закашлялся и жадно вдохнул свежий морской воздух. Затем юноша с усилием приоткрыл распухшие, разъеденные морской солью веки.
— Где мы? — чуть слышно прошептал он.
— На свободе,- широко улыбнулся Алехандро, бережно поддерживая голову друга над поверхностью воды.- У нас все получилось: мы выплыли и уже отдалились на некоторое расстояние от острова Сатар. Я просто побоялся пересекать линию силового поля, не приведя тебя в сознание. Защитное устройство Ордена нас пропустит?
— Пропустит,- слабо отреагировал Рей и страдальчески застонал.- Как же мне плохо, шея раздулась, голова огнем горит.
— Это от морской воды, которой ты наглотался. Но не бойся — через пару дней оклемаешься и станешь как новенький,- успокоил друга неунывающий виконт.- Ты, главное, за меня держись, а я поплыву. Где-то неподалеку обязательно должен дрейфовать капитан ла Файет на своей «Черной катране»…
Дальнейшее Рею запомнилось смутно. Бесполезным кульком, тяжело повиснув на плечах упрямого виконта, он то приходил в себя, а то вновь впадал в беспамятство. В его памяти запечатлелись только бурные волны, вздымавшиеся вокруг черноволосой головы друга, напористо рассекавшего зеленоватую поверхность моря с настойчивостью и мужеством, присущими лишь богам или истинным героям. Алехандро хрипел и отплевывался от соленых брызг, но с беспримерным упорством продолжал целенаправленно плыть вперед, видимо не собираясь сдаваться ни при каких условиях. Что же касается Рея, то он уже давно был готов тихо разжать руки и без сопротивления погрузиться на дно, если бы не зубы виконта, железной хваткой удерживавшие полумертвого друга за рукав его костюма.
И они доплыли.
Что же касается Рея, то он уже давно был готов тихо разжать руки и без сопротивления погрузиться на дно, если бы не зубы виконта, железной хваткой удерживавшие полумертвого друга за рукав его костюма.
И они доплыли. В очередной раз вынырнув из туманного полузабытья, измученный Рей услышал скрип весел в уключинах шлюпки и восторженные голоса моряков, дружно славивших отважного наследника престола, на что, к глубочайшему потрясению орденца, виконт еще находил в себе силы отвечать бодро и задиристо.
Какое же это ни с чем не сравнимое счастье — расслабленно лежать на прогретых солнцем палубных досках «Черной катраны» и бесцельно таращиться в голубое небо, любуясь проплывающими мимо облачками! Из состояния ленивой созерцательности Рея вывел сам капитан Жино, осторожно приподнявший голову юноши и принявшийся по капле вливать в его пересохшие от жажды губы какое-то горячее, восхитительно сладкое питье.
— Вот так, твое орденство, вот так,- заботливо и немного комично ворковал неряшливый верзила, нянчась с истерзанным страданиями пассажиром, как сиделка с больным дитятей.
— Вы — само милосердие,- растроганно признал юноша, доверчиво прижимаясь к сильным рукам моряка.
Жино щербато осклабился:
— Его светлость рассказал нам, что вы вели себя геройски и даже спасли ему жизнь!
Рей удивленно вытаращил глаза:
— Алехандро слишком снисходителен ко мне, ибо я вел себя как трус и чуть не погубил нас обоих!
— Ш-ш-ш-ш,- добродушно успокоил его ла Файет.- Первый морской закон гласит — море не прощает себялюбия и чванливости. Спаси друга — а он спасет тебя. А уж его светлость блюдет эти заповеди настолько строго, как, пожалуй, никто другой, и подает достойный пример всем своим подданным.
— Поэтому вы его и любите?
— Любим? — усмехнулся капитан.- Да мы его боготворим! Каждый моряк, последний завшивленный юнга знают: попроси виконт о помощи — и он не откажет никогда, даже не задумываясь о риске и угрозе для собственного благополучия.
— И отец хочет бросить этих людей на произвол судьбы! — горько прошептал Рей.- Зря! Ведь каждый народ имеет такого правителя, которого заслуживает, и было бы непростительной ошибкой не ценить наших, казалось бы ничем не примечательных…