— Э-э-э-э, «капитан-капитан, улыбнитесь: ведь улыбка — это флаг корабля…».- Крися попыталась отвести ладони, которыми я упорно закрывала зареванное лицо.- Рыж, да ты там не плачешь ли, случаем?
— Ты когда-нибудь видела, чтобы я плакала? — наигранно возмутилась я, стараясь, чтобы меня не выдал охрипший голос. Ведь на этот раз подруга оказалась весьма недалека от истины.
— Не видела! — честно призналась Кристина.- Даже тогда, когда все мы завалили зачет на центробежном симуляторе равновесия или попали в огненную бурю на Нимфее-6. Там, по-моему, даже наши героические мальчишки хлюпали носами от усталости и страха. Одна ты стебалась напропалую как ни в чем не бывало и всех подбадривала…
— А теперь я не знаю, что нам делать! — не выдержав, выкрикнула я и бурно разрыдалась.
— Ой, кэп, ну ты чего? — Подруга нежно привлекла меня в свои объятия.
Я уютно угнездила буйную голову на ее мягком плечике и разревелась пуще прежнего. Крися баюкала меня, словно мать ребенка, бережно укачивая и утирая потоки слез.
— Это прямо событие века,- мило посмеивалась она,- вот зрелище-то — хоть билеты продавай! Наша железная, невозмутимая, непоколебимая Ника рыдает взахлеб. Помнишь, про тебя еще в школе анекдоты ходили. А когда ты сама по коридорам ходила, так первокурсники вслед тебе минут по пять таращились, чуть не сворачивая шеи и обалдело раскрыв рты!
— Не помню,- заинтригованно буркнула я, умеривая всхлипывания, чтобы не пропустить ничего интересного из сказанного подругой.- А чего там про меня сочиняли?
— Ну как,- углубилась в воспоминания наша биологиня,- вот хотя бы это. Встречаются два курсанта, и один другому говорит: «Слышал, вчера нашелся дурак, который на штурмовом боте на Рыжую налетел?» Второй испуганно: «Ой, и что случилось?» — «Ну как, бот в металлоломе, пилот — в реанимации».
— «Нет, а с Рыжей-то что?» — «А чего ей сделается, она же — памятник!»
Я вытерла слезы и улыбнулась:
— Вот гады-то, а! И совсем я не памятник!
— Да, это уж точно! — Подруга полюбовалась моим распухшим, как картофелина, носом и узкими щелками глаз.- Памятники так не плачут.
Мне стало стыдно за допущенную слабость. Ей-богу, реву как ребенок! А ведь слезами делу не поможешь. Сама учила друзей — не бывает неразрешимых ситуаций, а самое худшее, что можно придумать,- это запаниковать, утратить способность рассуждать логически, анализировать и взвешивать последствия предпринятых действий. Я упрямо сжала кулаки.
— Во-о-от,- одобрительно протянула внимательно наблюдавшая за мной Крися,- узнаю нашу прежнюю железную Нику! Чего-то надумала?
— Надумала,- кивнула я.- Как тебе кажется, ребята примут любое мое решение?
— Конечно! Ты же наш капитан, причем всеми признанный лидер, проверенный в таких нештатных ситуациях, что другим подобное и не приснится. И потом, мы все очень дорожим твоей интуицией и доверяем ей безоговорочно!
— Это хорошо,- немного расслабилась я.- Ты пойди, займись вместе с Диной обычной процедурой проверки здоровья у остальных — ну чтобы там все параметры, какие нужно, в норму пришли. Проколи ребятам укрепляющие препараты и витамины, а еще прививки различные проведите — мало ли какая зараза на Земле успела развестись…
— Будем высаживаться?
— Будем! — подтвердила я голосом, не допускающим возражения.- Иди, а я посижу тут еще в одиночестве, покумекаю о нашем дальнейшем житье-бытье.
Подруга вышла. Я вновь опустила лицо в ладони. Даже проведя полный комплекс анализов и тестов, наши медики не могли знать одного: за время полета моя ментальная сила возросла многократно. Слишком уж много свободного времени, подходящего для тренировок, мне выпало. Нет, я не стала четче слышать мысли членов экипажа, но научилась гораздо продуктивнее аккумулировать и распределять телекинетическую энергию. Удаленное управление звездолетом как нельзя лучше способствовало таким занятиям. И моя хваленая интуиция, которой так привыкли доверять друзья, сейчас даже не подсказывала вкрадчивым шепотом, а почему-то истошно, громко кричала о том, что после приземления эти новые, усовершенствованные способности нам всем еще ой как пригодятся…
Алехандро поморщился. Кто-то абсолютно невидимый в темноте и не очень-то приятно пахнувший давно не мытым телом лежал на нем лицом к лицу, да при этом еще и дышал чуть ли не в рот юноше, обдавая волной горячего, влажного воздуха. Не вынеся давления и смрада, виконт громко чихнул. Чужое тело, по-видимому ошарашенное не меньше Алехандро, ответило недовольным шипением и откатилось влево.
— Спасибо.- Наследник зашарил руками вокруг себя, пытаясь отыскать Рея.- Судя по моим ощущениям, вы — женщина и у вас чрезвычайно красивая, пышная грудь. Но, знаете ли, несмотря на всю приятность ситуации, я очень благодарен вам за то, что вы меня отпустили!
— Почему? — полюбопытствовал голос — странный, хрипловатый, но не лишенный мелодичности.
— Ну помилуйте, сеньора,- развел руками Алехандро,- мне все-таки как-то привычнее находиться над женщиной, а не под ней!
Невидимая собеседница воркующе рассмеялась:
— Ты явно не из Ордена. Слишком благороден и галантен…
— Алехандро,- жалобно позвал Рей,- ты жив?