Но все равно в сердце что?то такое екало. Сергей предпочел бы сам быть рядом с сыном, но нехорошо выйдет. Он — воевода…
Вятичи додумали в срок. Прав был Свенельд — не воины они и не смерды. Потому придумали нечто третье. То есть знай Духарев их обычаи лучше, сам бы догадался. А обычаи у лесовиков были такие: если повздорили два рода — неча всем людям драться и попусту кровь проливать. Пусть богатыри решают, чья возьмёт.
— Как биться будем? — оживился Икмор. Он, Духарев и Свенельд пришли парламентерами. — Пеше, конно? В полной зброе или только на мечах?
— Не?е?е! — вятские старейшины энергично замотали головами.
Крови не надо. Если кровь прольется — мира не будет. Бороться надо. Голыми руками.
— Это на кулачках? — Икмор сразу скис.
— И еще — камень бросать. Кто дальше, — заявили старейшины. — Так у нас по обычаю. И еще…
— Погодите! — вмешался Свенельд. — Померимся по вашему обычаю, но и по нашему тоже!
— На мечах нельзя! — сразу объявили старейшины.
— А на дубинках — можно?
Вятичи посовещались, решили: нельзя.
— А на дубинках — можно?
Вятичи посовещались, решили: нельзя. Тоже может кровь пролиться.
— А копье метать в цель? Можно?
— Это можно.
— А стрелы?
— Можно, можно! — старейшины даже заулыбались. Полагали, что их охотнички не худо стреляют. Есть перспектива для победы.
— Добро, — резюмировал князь?воевода. — Ваша возьмет — уйдем. Мы осилим — быть вам киевскими данниками. Все?
— Нет, не все! — возразили старейшины. — Меряться не одни лишь мужи бородатые должны, но и юнаки! И поклясться надобно богами и пращурами, что пока борьба пойдет, между нами и вами — мир!
— Поклянемся, — согласились русы. — И юнаков подберем.
На том и порешили.
Местом состязания избрали дорогу.
Русам предстояло выбрать своих «спортсменов».
— Бороться я буду! — решительно заявил Духарев.
Конечно, ему уже не двадцать пять, зато он в отличной физической форме и вдобавок (как чувствовал) в последние полгода перед походом регулярно тренировал рукопашку, используя в качестве спарринг?партнера Сычка.
Спорить с Духаревым не стали. Слава победителя берсерков все еще сохранялась за Сергеем.
— А копье метать я буду! — с ходу объявил Лют.
— Почему ты? — возмутился Икмор.
— Бросьте кости, — предложил Духарев, пока молодые воеводы не переругались.
Бросили. Выпало Люту.
— Тогда я — из лука! — потребовал Икмор. Святослав покачал головой.
— Думаешь, я этих мохнобородых не перестреляю? — обиделся Икмор.
— Может, и перестреляешь. Но перестрелять мало. Надо так выстрелить, чтоб у них от изумления бороды дыбом встали. Стрелять будет Машег.
— Камень! — напомнил Свенельд.
Этот вид состязания энтузиазма не вызвал.
— У меня в дружине нурман есть, — сообщил Икмор. — Снорри зовут. Здоровый, как тур. Пусть он кидает.
— Отроки? — спросил Святослав.
— Стрелка можно из хузарских взять, — сказал Свенельд. — Пусть вот Машег из своих молодших выберет.
— Бороться мой Артем может, — сказал Духарев.
— Не мелок? — усомнился Святослав.
— Так он и бороться будет с таким же, — возразил Сергей. — А копьеметателя пусть Трувор подберет. У него из кровных варягов отроки…
— Почему всё твои? — возмутился Икмор. — Как будто из княжьих…
— А мои что, не княжьи? — сурово спросил Духарев.
— Уймись, Икмор! — строго сказал Святослав. — Все вы — мои. А коли обидно, можешь сам остальных отроков выбрать. Но гляди: опозорятся — с тебя спрошу!
Глава третья
Бескровная победа
— Главное, не подпускай его близко! — наставлял сына Сергей, натирая его туловище маслом. — Опережай, обходи, атакуй сзади…
— Не беспокойся, бать, — отмахнулся Артем. — Справлюсь я. Какой?то смерд…
— Цыть! — перебил Духарев. — Уважай противника. Ты не знаешь, что он умеет. Ты ничего о нем не знаешь. Ты его даже не видел.
Артем пренебрежительно фыркнул, но спорить с отцом не осмелился.
— Всё, пошел!
Духарев подтолкнул сына вперед, тот ловко протиснулся между гриднями на открытое место. Небольшой, худощавый, босой, в штанах, подвязанных пониже колен.
Небольшой, худощавый, босой, в штанах, подвязанных пониже колен.
За его спиной — ровная стена красных русских щитов, в пятидесяти шагах — нестройная толпа лесовиков. Впрочем, большинство вятичей предпочли остаться за засекой и глядели сейчас на дорогу сверху.
— Эх! — вздохнул кто?то за спиной Духарева. — Сейчас бы разом стрельнуть…
— Я те стрельну! — проворчал Сергей.
Из толпы лесовиков тоже вышел парнишка. Чуток пониже Артема, но намного плотнее. Длиннорукий, с покатыми плечами борца. Тоже голый до пояса и тоже «промасленный». Дружинники вокруг Духарева тянулись вверх: шлемы стоящих впереди загораживали вид.
Артем легкой походкой двинулся навстречу противнику. У вятича шаг был тяжелее, двигался он неторопливо, по?медвежьи косолапя.
«Не дай Бог, малолетний берсерк!» — с беспокойством подумал Духарев.
Сошлись. Вятич проворно выбросил вперед длинные руки, намереваясь схватить Артема. Тот легко, словно танцуя, уклонился, обошел противника сбоку, ударил по ноге, выведя из равновесия, оказался у вятича за спиной и взял его «в замок», на удушающий.
Вятский парнишка бессмысленно завертел руками, потом сообразил: брыкнулся на спину, но Артем слегка его «довернул», и упали они боком.