— Не жадничай, — улыбнулся Духарев. — Вот убьет меня, тогда и тебе достанется.
— Не шути так! — строго произнес Машег.
— Да ладно! Вот то, что Понятки все еще нет, меня действительно беспокоит.
— Да ладно! Вот то, что Понятки все еще нет, меня действительно беспокоит.
— Да не волнуйся. Нет его, значит, далеко уехал.
— А твои отроки?
— Они живы.
— Вернулись? Что ж ты молчишь! — воскликнул Духарев.
— Нет, еще нет.
— Откуда ты тогда знаешь, что они живы?
— Я Бога спросил, — очень серьезно сказал Машег. — Бог ответил.
— Так прямо и сказал? — изумился Духарев.
— Серегей! — укоризненно произнес Машег. — Божье Слово сердцем слышат!
Духарев удержался, промолчал. Обижать Машега ему совсем не хотелось.
Они приближались к боевому рубежу. Примерно в трех сотнях шагов застыл крохотный одинокий всадник: хан Кухт.
— Отъезжай, — сказал он другу. — Еще ненароком стрелой заденет.
Машег пренебрежительно фыркнул, но отстал. Дуэль есть дуэль. Один на один.
Солнце стояло высоко. Пахло горячей травой и конским потом. В блеклом небе кружились черные птицы, обычные спутники воинов.
Духарев взял лук, расстегнул колчан, сдвинул его поудобнее, вытянул три бронебойные, с гранеными наконечниками. Одну — наложил, две — прижал мизинцем. Эх, ветерок неприятный, встречный. Хоть слабенький, но порывистый. Надо полагать, именно поэтому подханок решил занять дальнюю позицию.
Противник ждал. Духарев видел, что он тоже приготовился. Угры — отменные стрелки, надо быть начеку. Сергей легонько послал коня вперед. Пепел, настоящий боевой конь, чувствующий каждое движение?желание хозяина, взял коротким галопом. Именно так, как надо. Духарев поднял лук…
Угр выстрелил первым. Метнул сразу три стрелы, Духарев — только одну. Он не видел, куда она ушла, попал бы — увидел. Угр тоже промахнулся. Три его стрелы прошли намного выше головы Духарева. И тут хан развернулся и поскакал к холмам. Это что за фокусы?
Духарев еще удивлялся, но его колени уже послали коня в намёт. Конь у Сергея был лучше, чем у Кухты, но Пеплу приходилось труднее: его всадник весил намного больше подханка.
Расстояние не сокращалось. Стрелять бессмысленно: только стрелы тратить.
Духарев промчался мимо секундантов угра, сбившихся в кучу. Видимо, поведение начальника их тоже озадачило. Но когда десятка три духаревских хузар поскакали за своим воеводой, угры тоже пустились вслед за подханком…
Кухт достиг склона холма — крутого, неровного и каменистого — и поехал тише. Если он хотел получить преимущество высоты, теперь самое время остановиться и закидать Духарева стрелами.
Но хан не остановился.
Пепел летел птицей. Дистанция между дуэлянтами быстро сокращалась. У начала склона Духарев придержал коня (его противник как раз достиг вершины) и выстрелил. Проклятый ветер увел стрелу, а хан исчез из поля зрения.
Духарев спрыгнул на землю и бегом устремился вверх. Не хотелось изнурять коня. К тому же если Кухт решил подбить Духарева, когда тот перевалит через холм, угра ждет небольшой сюрприз. Сергей бежал, обученный Пепел рысил рядом, не отставая и не обгоняя.
Угр не ждал его с наложенной стрелой. За этим холмом поднимался следующий и Кухт въезжал на соседний склон… Уже слишком далеко для прицельного выстрела. Духарев прыгнул в седло… За спиной у него захрустел гравий. На лысый холм въехал Машег. Конь хузарина дышал ровно и мощно. И не скажешь, что вверх скакал.
— Стой!
— Стою! — Духарев повернулся к хузарину. — В чем дело?
— Заманивает, — быстро сказал Машег.
— Откуда знаешь?
— Так видно же! — и вдруг схватил Духарева за руку. — Туда гляди!
Духарев повернулся в указанном направлении, ожидая увидеть вражескую армию, но увидел одинокого всадника с заводной лошадью.
Духарев прищурился…
Но тут раздался пронзительный свист. И по свисту Духарев сразу признал Понятку, который привстал на стременах, махнул руками: стой!
— Там их сотен пять или около того, — рассказывал Понятно. — Твоих, Машег, отроков повязали, но не убили. Держат. Копченых с полсотни, остальные угры. Главный — тоже угр. Зовут Иглегчу…
— Иг Лехчу, — угрюмо поправил оставшийся с посольством мадьярский сотник и добавил что?то на смеси мадьярского и печенежского.
После бегства подханка угорская часть конвоя сократилась на две трети: двое других сотников сразу увели своих людей. Духарев не успел их остановить. Да и не смог бы, не применяя силы. То были воины из рода Кухта, который, как выяснилось, действительно на треть печенег. Дед его повздорил с лидером племени и откочевал к уграм. — Иг — это по?ихнему вождь, — пояснил «полиглот» Рагух. — Глава рода.
— А как ты узнал про этого Легчу? — заинтересовался Трувор.
— Да просто. Копченого одного тихонечко уволок, — пояснил Понятко. — Поспрашивал маленько — и узнал.
Машег одобрительно кивнул. Когда?то он сам натаскивал Понятку на степную «охоту». И чувствовал законную гордость, когда молодой сотник по открытой местности «просто» подбирается к вражескому лагерю и «просто» берет языка, причем подбирает не угра (потому что по?угорски почти не говорит), а печенега.
— Ждут нас со вчерашнего. От нашего подханка к ним каждый день посылы бегали. Чего их хану надо, копченый не знает. И почему подханок решил нас сдать, тоже не знает.