В общем, вариантов много, и какой из них истинный, Духарев мог только догадываться.
С Калокиром он больше не общался. Ни к чему. Приедет Святослав — и Сергей все узнает.
Но вышло так, что кое?что Духарев узнал до возвращения князя.
Пришли вести от Мыша. Полученные с некоторым опозданием, они не стали менее интересными. Мыш сообщал, что тот самый сорокалетний мир между Булгарией и ромеями, которым хвастался кесарь Петр, нарушен. И нарушили его ромеи…
Глава четырнадцатая
Политические игры патрикия Калокира
— Открою великому князю: император Никифор очень недоволен мисянским кесарем Петром, — сказал Калокир.
— Думаю, кесарь Петр тоже недоволен императором, — заметил Святослав. — Ведь после смерти его жены ромеи перестали платить ему дань.
— Это была не дань! — быстро уточнил патрикий. — Это было содержание, ежегодно выплачиваемое багрянородной кесаревне Марии, внучке императора Романа.
— Пусть так, — согласился Святослав. — Но Петр Короткий мало похож на своего отца Симеона. Чем же он так досадил твоему кесарю? Неужели булгары… мисяне, как вы их называете, вновь нападают на ваши земли?
И Святослав, и его воевода знали: кесарь Никифор Фока сам нацелился напасть на Булгарию. Сначала нахамил булгарским послам[29], прибывшим за данью, потом двинул армию к горам, захватил несколько мелких пограничных крепостей и наглухо застрял перед Гимейскими горами[30], не решившись сунуться в ущелья, где бесполезна знаменитая ромейская кавалерия — катафракты, но зато очень удобно скатывать на головы пришельцам увесистые каменюки.
Разумеется, знал об этом фиаско и патрикий Калокир.
— Мисяне не ходят на наши земли, — сказал он. — Но они пропускают через свои земли угров, чтобы те грабили наши фемы, а потом делились с ними добычей. Кесарь Никифор потребовал от Петра, чтобы тот не позволял уграм ходить через перевалы, но кесарь булгар требованием пренебрег и должен быть наказан. Я привез тебе золото, пятнадцать кентинариев, в надежде, что ты, храбрый и непобедимый великий князь киевский, пойдешь и накажешь непослушных мисян!
«Этого и следовало ожидать, — подумал Духарев.
— Ромеи пронюхали о наших переговорах с этим хлюпиком Петром и решили опередить события».
Но пятнадцать кентинариев — это слишком мало.
— Сколько? — прищурился князь. — Сколько, ты сказал?
— Пятнадцать кентинариев, — спокойно ответил Калокир.
— Ты шутишь? — строго спросил Святослав. — За пятнадцать кентинариев[31] ты хочешь нанять войско, способное завоевать Булгарию? Воевода, какое годовое жалование положено ромеями одному нашему наемнику?
— По уложению Константина Багрянородного — тридцать номисм, — мгновенно ответил Духарев. Он неплохо подготовился к разговору. — Пятнадцать кентинариев составят годовую плату трех тысяч шестисот наемников.
— Ты полагаешь, этого хватит? — тяжелый взгляд Святослава уперся в патрикия.
Три с половиной тысячи русов могут создать булгарам серьезные проблемы, но им не под силу завоевать Булгарию. Святослав схватится с Петром (разумеется, после этого о союзе русов и булгар можно забыть), оба увязнут в драке… А затем придут ромеи, прогонят русов и установят в Булгарии удобный Византии порядок. Типичная имперская политика. Они что, русов совсем за дураков держат?
— Мисяне нынче не очень сильны, — сказал посланец кесаря. — Но для того, чтобы твоя, великий князь, победа была легкой, я бы посоветовал тебе ополчить не три с половиной тысячи, а вдесятеро больше.
— На пятнадцать кентинариев?
— Великий князь, по уложению, составленному твоим отцом и нашим императором, великий князь киевский обязан помогать Константинополю военной силой, — напомнил патрикий. — Рим свою часть договора выполняет.
— К марам этот договор! — отрезал Святослав. — Я — не мой отец! Я не подписываю жалких договоров, чтобы избежать битвы! Я бьюсь и побеждаю!
— Императору Никифору известно, сколь велика слава киевского князя! — льстиво произнес патрикий. — Император Никифор прислал эти деньги не как плату наемникам, а как дружеский подарок!
— Отлично! — кивнул Святослав. — Подарок я принимаю. А где плата?
Калокир помедлил, внимательно осмотрел комнату, особо — закрытые двери.
— Позволь мне говорить начистоту, великий князь, — произнес он, понизив голос.
— Говори!
— Воевода Серегей, не сочти за труд: взгляни, не подслушивает ли кто под дверьми? — попросил Калокир.
— По ту сторону дверей — отроки князя, — сказал Духарев. — Не беспокойся, патрикий!
— То, что я скажу, может стоить мне жизни, если об этом узнают, — пробормотал Калокир.
— Говори, ромей! — велел Святослав. — В моем тереме чужих ушей нет!
— Хорошо, — патрикий еще более понизил голос. — Скажи мне, великий князь, победитель множества племен, доволен ли ты добытым? Не хочешь ли присоединить к своим владениям еще и земли мисян?
— Это предлагает мне кесарь Никифор? — прищурился Святослав.
— Нет, это предлагаю тебе я, — ответил патрикий. — Ты знаешь, как взошел на престол кесарь Никифор Фока?
— Слыхал кое?что… — ответил князь.
В Киеве пристально следили за тем, что происходит у главного торгового партнера и вероятного противника номер один.
— Слыхал кое?что… Кажется, вашего императора Романа отравили? Так же, как и его отца Константина? А нынешний кесарь был у них стратигом?воеводой, верно?