— У меня холодная голова, отец, и я полностью согласен с Ринальдо, — вмешался Доран. — Предательство есть предательство, и пол заговорщика не имеет никакого значения.
— Ты не объективен, — сказал Озрик сыну. — Все знают, что ты не любишь Мелиссу и вообще не жалуешь местных дам.
— Времена меняются, — сказал Доран. — Эльфийки должны примириться с этими переменами…
— Или? — чуть насмешливо спросил Озрик.
— Или пусть не примиряются, — сказал Доран. — Но тогда это будет уже их проблема.
— Ты готов искать себе жену на материке? — спросил Озрик. — Ринальдо, я не хочу обидеть тебя этими словами, но твой случай уникален, и мы не можем строить стратегию, опираясь только на твой пример.
— Больше опереться нам не на что, — сказал Доран. — Ты знаешь статистику не хуже меня, отец. Если мы ничего не предпримем по поводу демографической ситуации, через тысячу лет эльфов в мире уже не будет. Сколько младенцев родили наши красотки за истекшее десятилетие? Всего двоих. Грядет война, и мы можем потерять тысячи жизней. Кто их возместит?
— Через тысячу лет эльфов в любом случае не будет, — сказал Озрик. — Чистокровные дети в смешанных браках не рождаются.
— А какая разница? — спросил Доран. — Ведь в любом случае это будут наши дети. Наш род продолжится, наша кровь будет течь в их жилах, и что с того, если они не будут эльфами? Какие у меня шансы обзавестись потомством, отец? Достаточно невеликие, но все же больше, чем у остальных, просто потому что я принц.
А что делать, если я хочу не одного ребенка?
— Ты демагог, — сказал сыну Озрик. — Если сейчас мы издадим указ, согласно которому каждый молодой эльф должен будет взять себе жену с материка, ты первый упрешься рогом и будешь с пеной у рта отстаивать свое право на чистоту крови.
— Не буду, — сказал Доран.
Озрик гневно сверкнул на сына глазами. Доран не стал отворачиваться и ответил взглядом на взгляд.
— Еще неизвестно, согласятся ли женщины Вестланда на такой вариант, — сказал Озрик.
— И кто из нас демагог? — спросил Доран. — Будь последователен, папа. Либо мы на это не пойдем, либо они.
— А что, если так и будет?
— В приказном порядке подобные вопросы не решаются, — сказал Доран. — Но если мы отправим парней в свободную охоту, то каждый из них может найти свою любовь.
— Романтические бредни, — отрезал Озрик. — Ты удивляешь меня, сын. Похоже, ты придумал это не прямо сейчас.
— Я думаю об этом уже достаточно давно, — сказал Доран. — И так думаю не только я, но и многие эльфы из поколения до двухсот лет. Теперь у нас появился повод не только думать, но и поговорить об этом вслух.
— Сексуальная революция, да? — спросил Озрик.
— Если тебе так угодно.
— Молодежи свойственны радикальные идеи.
— Любые другие идеи уже не сработают, — сказал Доран. — Им просто не хватит времени. Эльфам требуется срочное вливание свежей крови, и найти ее мы можем только на материке.
— Нельзя решать такие вопросы накануне войны, — сказал Озрик.
— Войны начинаются и заканчиваются, а нам придется как-то жить дальше, — сказал Доран.
— Впереди война, и мы не должны допустить раскола между эльфами, — сказал Озрик. — А твои идеи разделят Зеленые Острова на два лагеря. И твой лагерь будет гораздо малочисленнее, сын.
— О каком расколе идет речь? — поинтересовался я. — У нас тут вроде бы не демократия. Как король сказал, так и будет.
— А ты уже готов что-то сказать, племянник? — поинтересовался бывший регент.
— Предательство карается смертью, — напомнил я. — Если бы покушались лично на меня, неужели у кого-то возникли бы сомнения в справедливости смертного приговора? Вы говорите, что женщины на Зеленых Островах неприкосновенны? В таком случае я готов преподнести вам сюрприз. Моя жена — тоже женщина, и на нее покушались. К ней прикоснулись. Мне интересно, как бы вы рассуждали, если бы я был женат на эльфийке.
— Суть в том, что если бы ты был женат на эльфийке, ничего подобного просто не могло бы произойти, — сказал Озрик.
— По-твоему, это справедливо?
Озрик замялся, нервно теребя пряжку своего ремня.
— Ответь на мой вопрос, дядя, — сказал я. — Твой король настаивает. Это справедливо?
— Нет, — сказал Озрик. — Но это сугубо мое личное мнение, и большинство эльфов меня не поддержат.
— Ты так плохо думаешь о большинстве своих соплеменников? — спросил я.
— Ты так плохо думаешь о большинстве своих соплеменников? — спросил я.
— Ты оскорбил их, привезя королеву с материка.
— Разве любовь может кого-то оскорбить?
— О да, — сказал Озрик. — Таких случаев тысячи.
— Тебя задевает мой брак?
— Нет, — сказал Озрик. — Но я уже говорил, что речь сейчас идет не обо мне.
— Исидро, когда Карин придет в себя? — спросил я.
— Примерно через восемь часов, — сказал маг.
— Отлично, — сказал я. — Дядя, у вас есть ровно семь часов, чтобы постараться убедить меня не казнить леди Мелиссу. Если ваши аргументы не произведут на меня большого впечатления, леди Мелисса будет казнена.
— Это безумие, — сказал Озрик.
— Слабый аргумент.
— Семь часов?
— Королевское правосудие вершится скоро, — сказал я.
— По-моему, ты слишком спешишь. Давай оставим этот вопрос в подвешенном состоянии и вернемся к нему после войны.