— Вы превратили своего сына в марионетку и двадцать лет дергали за ниточки. Он вырос, считая себя круглым сиротой.
— Мне безумно жаль, что Александра умерла. Тогда у Ринальдо была хотя бы мать. Что касается сироты… Вы знали своих родителей — что, вам от этого легче?
— В любом случае вы могли бы рассказать ему правду.
— Ложь надежнее, — сказал Оберон. — К тому же он никогда бы меня не простил.
— Он всеми силами старался быть достойным славы своего отца, — сказала я. — Слишком много чести для трусливого предателя.
— Я предал своего сына, но не свой народ.
— Кто знает, что из этого хуже.
— Вы правы. Лично я не знаю. Вы уже выбрали имя для моего внука?
— Нет. И мне кажется, будет куда лучше, если он никогда не увидит своего дедушки.
— Я и не собирался навязываться, — сказал Оберон. — Я уже достаточно много чего испортил.
— Вы не все испортили. Ринальдо был хорошим парнем. Хотя вполне возможно, что это произошло не благодаря, а вопреки вашему влиянию. Вы растили не ребенка, а короля.
— Он стал бы хорошим королем. Я знаю, что отчасти виноват в его смерти. Если бы он не был сыном Зеленого Змея, он бы не пошел в ту атаку… Ринальдо все время старался мне что-то доказать.
Маленький Финдабаир внутри меня сердито задергался. Ему пришлись не по вкусу такие разговоры.
Если мой сын — король Зеленых Островов, я — королева-мать, кем в таком случае является Зеленый Змей? Королем-дедом?
История еще не сталкивалась с подобными прецедентами. Обычно правителям хватало совести и такта вовремя умереть.
Оберон был величайшим политиком и манипулятором своего времени. Он выступил режиссером очень сложного спектакля, провел великолепную комбинацию, потребовавшую двадцать три с лишним года, и в результате своих манипуляций получил то, чего хотел — полукровку на эльфийском престоле, намертво связав будущее своего народа с будущим Вестланда. При этом ему пришлось пожертвовать своими друзьями, своим положением, своей левой рукой и своим сыном. Попутно он сжег собственный дворец, убил несколько десятков человек и умыкнул величайший магический артефакт нашего мира. Сущие мелочи для достижения великой цели, правда?
Я даже не знаю, зачем он сюда явился. То ли покаяться, то ли проследить, что события текут в нужном ему русле. И если он уверяет, что уберется с островов сегодня же вечером, это еще не значит, что в будущем я смогу доверять кому-нибудь с неполным комплектом верхних конечностей.
— И куда вы теперь отправитесь? — спросила я.
— Не знаю. Наверное, какое-то время поживу в Гнезде Грифона, улажу все свои дела. Раздам долги, так сказать. А потом предложу свои услуги какому-нибудь командиру наемников. Я устал от стратегии и долговременного планирования. Хочу заняться чем-нибудь простым. Выполнять приказы, а не отдавать их.
По меркам эльфов Ринальдо был мальчишкой, а Оберон является зрелым мужчиной в полном расцвете сил. И, как ни крути, он — Финдабаир, независимо от того, признает его Повелитель Молний или нет. Сколько пройдет лет, прежде чем ему наскучит простая жизнь и он снова обратит свой взор на Зеленые Острова? Такое вполне может случиться еще при моей жизни.
— Прощайте, Оберон. — Для того чтобы подняться на ноги, мне пришлось опереться на подлокотники кресла. Я надеялась, что Зеленый Змей не бросится мне помогать, и он не стал.
— Прощайте, ваше величество, — сказал он.
Бесшумной тенью из кустов вынырнул лорд Гарланд. Мастер над оружием всегда был где-то неподалеку, и он наверняка слышал весь наш разговор. Вряд ли он узнал что-то новое. Интересно, могу ли я ему доверять? Пожалуй, могу. Какое-то время. До тех пор, пока мой сын не станет взрослым и не обзаведется собственным мнением, которое может разойтись с мнением его деда.
Лучшим вариантом было бы подослать к Оберону убийц. Но кто согласится взяться за такую работу и, если уж на то пошло, кто может ее выполнить?
Сделав несколько десятков шагов, я с благодарностью оперлась о руку лорда Гарланда. На его месте должен был быть совсем другой эльф, но… За неимением руки любящего мужа сойдет и рука верного слуги.
Главное — не останавливаться.
Покидая сад, я оглянулась и бросила взгляд на беседку. Фигуры однорукого эльфа в ней уже не было.
Он тоже знает, что останавливаться нельзя.
И мы с моим еще не рожденным, но уже обреченным на власть сыном без остановок двинулись в будущее.