Много чего.
Вспоминать об этом не хотелось совершенно.
— Ты так упорно об этом молчишь, что, будь ты девочкой, я бы в первую очередь подумала об изнасиловании, — заявила Карин. — Что бы с тобой ни случилось, наверняка это было очень неприятно. И больно. Когда мы возвращались в город, взгляд у тебя был совершенно дикий. Красавчик, такие вещи нельзя долго держать в себе, уж я-то знаю.
Она знает.
Карин рассказала мне о пяти годах, проведенных в рабстве в Вольных Городах. Свою карьеру, если это можно так назвать, она начинала в борделе, а закончила абсолютным чемпионом гладиаторских игр, что и принесло ей свободу. Покидая Камир, ей удалось прикончить некоторых работорговцев, принимавших в ее «карьере» непосредственное участие.
Она жалела только об одном — город сложен из камня, и ей не удалось его сжечь.
Рассказать ей? Пожалуй. Карин является единственным моим другом, который будет в состоянии понять…
— Я не собираюсь ничего у тебя выпытывать, красавчик, — сказала Карин. — Но если вдруг ты решишь с кем-нибудь об этом поговорить, можешь иметь меня в виду.
— Спасибо.
— Когда ты собираешься допросить этого сэра Джеффри?
— Не знаю. А когда у нас ужин?
— Полагаю, через пару часов.
— После ужина и поговорю, — сказал я. — Мне кажется, он никуда от нас не денется. Как вы считаете, он знает, кто именно его захватил?
— Он должен был запомнить твое лицо, когда затаскивал тебя в пещеру Грамодона. — Это было после того, как его спутница двинула меня мешком золота по голове. — Наверное, он недоумевает, почему ты его выручил.
— Пусть еще немного подумает, — сказал я. — Он же не такой дурак, чтобы попытаться от нас сбежать. Или такой?
— От тридцати человек, из которых пятеро — чародеи? — уточнила Карин, — Думаю, он не гений, но все же не до такой степени.
— Значит, разговор с ним может подождать, — решил я.
— Как знаешь, красавчик. Ты у нас главный.
— Ага. — Осознание факта, что я у них главный, действовало на меня угнетающе. Теперь на мне лежала ответственность за три десятка человек.
Привыкай, Рико. Если ты и дальше намерен идти этим путем, то скоро станешь ответственным за тысячи.
Сколько эльфов живет на Зеленых Островах?
И за каким чертом я потащил с собой сэра Ралло и три десятка его солдат?
— Кстати, а за каким чертом ты их с собой потащил, красавчик? — поинтересовалась Карин, и я понял, что опять размышлял вслух.
— Король не может путешествовать в одиночку, — вздохнул я.
— Почему? Теперь за тобой не охотятся ни дракон, ни стражники…
— У королей много врагов, — сказал я. — Тот, кто захватит в свои руки Повелителя Молний, будет диктовать Зеленым Островам свои условия.
— Ты же сам говорил, твой меч захватить невозможно.
— До него невозможно дотронуться, — поправил я. — Но способы захвата все равно существуют.
Особенно если этим займется мой дядя Озрик, следующий в списке наследников Оберона прямо за мной. Эльфам свойственна дьявольская изворотливость.
— По-моему, твое положение ничуть не улучшилось с тех пор, как ты обнажил меч, — заметила Карин. — Разве что дракон перестал испытывать желание тебя испепелить.
— Положение не улучшилось, — подтвердил я. Карин удручающе часто оказывалась правой. Или это я без конца ошибался? Впрочем, сейчас я с ней был полностью солидарен. — И в ближайшее время все может стать гораздо хуже.
— Насколько хуже, красавчик?
— Пока не знаю, — сказал я. Убийцы с Зеленых Островов. Тридцать стражников их не остановят, это точно. Их вообще никто не остановит. Попыток было много. Прецеденты отсутствовали.
— Не знаешь? Или ты продолжаешь мне врать, как делал во все время нашего знакомства?
— Я на самом деле не знаю, — сказал я, и тут к нам подошел сэр Ралло, спасая меня от неприятных расспросов.
Их вообще никто не остановит. Попыток было много. Прецеденты отсутствовали.
— Не знаешь? Или ты продолжаешь мне врать, как делал во все время нашего знакомства?
— Я на самом деле не знаю, — сказал я, и тут к нам подошел сэр Ралло, спасая меня от неприятных расспросов.
— Рад, что ты снова с нами, — заявил он.
— Ага, — сказал я. — Я тоже рад, что я снова с вами.
— Куда мы теперь направимся?
— Это я могу решить только после разговора с сэром Джеффри. — Термин «допрос» мне не нравился.
— Парень на самом деле рыцарь? — поинтересовался сэр Ралло, бросая на Гавейна подозрительный взгляд.
— Представь себе.
— А зачем он тебе нужен?
— Он может знать, кто гробанул вашего дракона.
— Вот как?
— А ты все еще подозреваешь в этом меня? — поинтересовался я.
Сэр Ралло вздрогнул.
Так и есть, подозревает. Я могу его понять. У меня нет никаких доказательств невиновности, кроме моего честного слова, в котором сэр Ралло не имеет права сомневаться лишь по причине нашего с ним социального неравенства. Рыцарь и даже граф не имеют права предъявить обвинение королю. Для этого нужен другой король или кто-то, кто чихать хотел на монархию и все ее заморочки. Дракон например. Гарлеон отвалил от меня, но только потому, что я его запугал, а не убедил.
Есть только один способ полностью избавиться от подозрений — выяснить, как все обстояло на самом деле. Я был уверен, что Грамодона насадил на копье сэр Джеффри Гавейн, оставалось только узнать, где он такое копье раздобыл и с какого бока тут леди Ива.