— Я не отниму у тебя много времени.
— Только попробуй! Я не отдам! — Он выставил кисть в мою сторону, как штык.
— Может, обойдемся без игр? Всего несколько минут, Макс. Я чертовски рад тебя видеть, но слишком устал за последние дни.
— И увидел что-то жуткое, — меланхолично улыбаясь, дополнил мое признание Лювиг.
Опять прав, чертяка! Каждый раз удивляюсь, как в первый, но спрашивать, откуда ему доподлинно известно мое психологическое состояние, глупо. В конце концов, именно он вывел меня из депрессии, грозившей перекинуться в шизофрению.
— Да. Очень жуткое. И именно об этом хочу поговорить.
— Ты немного напутал, Джек. Я не психиатр. Я псих.
Вернее, умело играет психа. Ну еще бы, с его-то опытом и знаниями! Не знаю, зачем это нужно доктору Лювигу, но в меня с детства вбили уважение к чужим личным устремлением, пока они не вредят моим собственным, и я стал невольным соучастником максовского спектакля, а теперь уходить со сцены уже слишком поздно.
— Даже не знаю, в каком качестве ты окажешься полезнее для меня.
— Итак? — Кисть вспорхнула над рядком ванночек с красками, символизируя готовность к разговору.
— Скажи, можно осуществить противоположную операцию?
— Противоположную чему?
— Извини, я неточно выразился… Можно, начну с самого начала?
— Если знаешь, где оно. — Подмигнул мне Макс.
— Вот есть на свете медиумы. Они считывают информацию из сознания, но не могут ее изменить в источнике ни в процессе считывания, ни во все время с момента ее возникновения до момента записи в долговременную память.
— Верно.
— А что, если бывает наоборот?
— А именно? — Рука с кистью остановилась в дюйме от бумаги, натянутой на деревянную рамку.
— Что, если существует способ, если можно так выразиться, менять информацию, находящуюся в сознании человека, он-лайн?
— Ты говоришь о гипнозе?
— Нет, ни в коем случае! Представь, что ты думаешь, например, о том, как тебе нравятся яблоки.
А кто-то, назовем его анти-медиум, усиливает эту твою мысль таким образом, что через некоторое время ты не можешь думать ни о чем, кроме яблок.
— Любопытно… — Макс отложил кисть и вытер испачканные краской пальцы прямо об куртку. — Усиление? В принципе, возможно. Но это опять же сводится к примитивному гипнозу.
— Исключи любое взаимодействие с гипнотизером. Нет ни звукового, ни визуального, ни тактильного. Ничего.
— Хочешь сказать, точки концентрации нет?
— Есть! В том-то и дело! Она есть в сознании человека. И вполне возможно, о ней никто, кроме него самого, не знает.
— Ты придумываешь ерунду, Джек. Как можно усилить сигнал, о котором нет никакой информации? Вот если бы человек обладал параллельно и способностями медиума, тогда…
Я взглянул Максу прямо в глаза:
— Это возможно?
Он улыбнулся невиннее младенца.
— Нет.
— Почему ты так уверен?
— Все очень просто, мой единственный и неповторимый. У человека только одна нервная система, включающая в себя центральный процессор и периферийные устройства ввода-вывода. Человек принимает информацию и выдает ее в пространство тем или иным образом. У медиума, скажем, основная работа идет на прием сигнала извне, поэтому может возникать заторможенность в других, передаточных функциях. Нет, ты такой опасности не подвержен, потому что время реакции и так было средненьким. — Поспешил пояснить Макс, видя мое желание возразить. — Вероятно, существуют особи, способные в основном передавать сгенерированный сигнал наружу. Но вместе одинаково сильные и эффективные прием и передача существовать не могут. Количество каналов и их пропускная способности ограничены, вот в чем проблема.
— Но ты ведь смог увеличить число контуров?
— Принимающих? Да. И вполне возможно, мог все то же самое настроить на передачу. Но. Из того, что сейчас работает в твоем теле, Джек, нельзя соорудить еще одну параллельную систему, а она должна быть именно параллельной.
— А разве переключать функции нельзя?
Макс расхохотался:
— Ну и фантазер ты… Нет. Нельзя. Твоя плоть состоит не из ртути, чтобы можно было перестраивать нейронные цепи на ходу. Так что, не надейся измениться, а живи с тем, с чем уже научился жить.
— Значит, ты уверен, что нельзя одновременно читать мысли и усиливать нужные?
— Совершенно уверен. — Лювиг взял новую кисть с более тонким кончиком.
— Но как тогда получилось, что у человека, мимолетно подумавшего, что для него все кончено, эта мысль усилилась до предела, вызывающего остановку сердца?
— Что именно тебе непонятно?
— Как, не читая сознание, можно узнать, грубо говоря, на что надавить?
Макс вздохнул, снова отложил орудие художественного труда в сторону, спрятал ладони в карманах и посмотрел на меня с глубочайшим сожалением.
— А как ты раньше узнавал, сердится твоя мать на тебя или нет?
— Ну… Я смотрел на ее лицо, ее руки, вслушивался в ее голос и…
— Внешних признаков иногда бывает более, чем достаточно, Джек. Просто ты начал забывать такие простые вещи, и пожалуй, именно за это мне стоит перед тобой извиниться.
— Макс, не надо…
— Надо. Я тоже был молод, увлечен и глуп, когда подписал тебя на эксперимент.
Я тоже был молод, увлечен и глуп, когда подписал тебя на эксперимент.
— Но он же удался!