Затем, к своему удивлению и удивлению всех, Камрас — чемпион Тарии в воинском искусстве так ослаб от потери крови, что упал на колени. Камрас пытался поднять свой меч, но стопа Камчака вдавила его в песок, и Камрас поднял глаза, чтобы посмотреть в изборожденное шрамами свирепое лицо тачака.
Меч Камчака был у его глотки.
— Шесть лет, — сказал Камчак, — прежде чем у меня появились шрамы, я был наемником в охране Ара. В то время я стал первым мечом.
Камрас упал в песок, к ногам Камчака, неспособный даже просить пощады. Но Камчак не убил его.
Вместо этого он бросил свой меч в песок — и меч вонзился почти до рукояти.
Он посмотрел на нас и ухмыльнулся.
— Интересное оружие, — сказал он, — но я предпочитаю копье и кайву.
Вокруг поднялся невероятный шум, биение сотен копий по кожаным щитам. Я бросился к Камчаку, обнял его, чуть не плача от радости. Он довольно ухмылялся; пот блестел в бороздах его шрамов.
Тут он повернулся и подошел к столбу Африз, стоявшей там с запястьями, скованными сталью.
Она взглянула на него, потеряв дар речи от ужаса.
Глава 11 ОШЕЙНИК И КОЛОКОЛЬЧИКИ
Камчак внимательно разглядывал Африз.
— Почему это рабыня, — риторически спросил он, — нарядилась в платье свободной женщины?
— Пожалуйста, нет, тачак, пожалуйста, — в глазах прекрасной тарианки стояли слезы.
И в следующий момент благородная, очаровательная Африз из Тарии осталась у столба в чем мать родила перед глазами своего господина.
Она закинула голову и застонала. Запястья её все ещё были скованы удерживающими кольцами. Как и предполагал Камчак, она погнушалась надеть наряд рабыни под бело-золотое платье.
Кассарская девушка, прикованная напротив неё к столбу, теперь была освобождена судьей, она подошла к столбу, к которому все ещё была прикована Африз.
— Славно сделано, Камчак, спасибо.
Камчак только пожал плечами.
Тогда девушка мстительно подняла пальцем подбородок очаровательной Африз.
— Рабыня, — прошипела кассарка, — рабыня…
Затем она отвернулась и пошла к своим.
Камчак громко рассмеялся.
— Накажи её, — потребовала Африз.
Внезапно Камчак выдал Африз пощечину. Ее качнуло в сторону, и из угла рта показалась струйка крови. Девушка поглядела на Камчака со страхом. Может быть, её ударили в первый раз за всю жизнь.
Камчак стукнул её не слишком сильно, но вполне достаточно, чтобы проучить.
— Ты должна понять, что тебя может наказать любой свободный воин народов фургонов, — сказал он.
— Вижу, — произнес кто-то за спиной, — ты знаешь, как обращаться с рабами.
Я обернулся и увидел, что в нескольких футах от нас рабы, стоявшие на окровавленном песке, держали на плечах открытый и роскошно убранный паланкин Сафрара из касты торговцев.
Африз вспыхнула с головы до ног — все её тело залила краска стыда.
Круглое красное лицо Сафрара лучилось радостью, хоть я и думал, что день похищения Африч будет трагичным для него. Узкие алые губь — юргов широко раздвинулись в гримасе удовольствие показались золотые зубы. Африз дернулась в наручниках пытаясь напрасно прикрыться — теперь зрелище её наготы во всем богатстве было доступно даже для рабов, несущих паланкин. Для всех рабов Африз была теперь не больше, чем они сами: разве что её тело будет использовано не для того, чтобы переносить паланкин, носить грузы или копаться в земле, а станет служить несколько иным целям, впрочем, более легким и, без сомнения, более приятным, чем тело рабов-мужчин. — Сафрар! — закричала Африз.
Сафрар взял с бархатной подушечки, лежащей рядом с ним в паланкине, маленький монокль, обрамленный стеклянными лепестками, прикрепленный к серебряному стебельку с серебряными листьями. Через это приспособление он внимательно посмотрел на девушку.
— Африз! — вскричал он, словно ужасаясь, но сохраняя улыбку на лице.
— Сафрар,- плакала она,- освободи меня.
— Какое несчастье,- причитал Сафрар.
На солнце весело сверкали его золотые зубы.
— Африз получила сюрприз,- скаламбурил Камчак.
— Я богатейшая женщина в Тарии! — выкрикнула Африз Камчаку.- Назови твою цену.
Камчак посмотрел на меня. — Думаешь, пяти золотых будет достаточно, не слишком много? — спросил он.
Я был изумлен.
Африз едва не задохнулась от обиды в цепях у столба. — Слин! — зарыдала она, но затем обернулась и потребовала у Сафрара: — Купи меня! Если необходимо, используй все мои ресурсы, все! Освободи меня!
— Но, Африз! — Сафрар изобразил изумление,- Я забочусь о твоих деньгах и обменивать всю твою собственность на одну рабыню будет самым немудрым и абсурдным решением с моей стороны, даже непростительным.
— Слин! — зарыдала она, но затем обернулась и потребовала у Сафрара: — Купи меня! Если необходимо, используй все мои ресурсы, все! Освободи меня!
— Но, Африз! — Сафрар изобразил изумление,- Я забочусь о твоих деньгах и обменивать всю твою собственность на одну рабыню будет самым немудрым и абсурдным решением с моей стороны, даже непростительным.
Африз смотрела на него, отказываясь понимать, что он говорит.
— Это правда, точнее, была правда, что ты была богатейшей женщиной во всей Тарии, — продолжил Сафрар. — Но твои богатства находятся не в твоих руках, а в моих, во всяком случае пока ты не достигла своего совершеннолетия, что случилось бы всего через несколько дней.