Сказка о Тройке

Освобожденный наконец старичок поклонился и сказал
дребезжащим голоском:
— Мое почтение. Машкин Эдельвейс Захарович, изобретатель.
— Не он, — сказал Хлебовводов вполголоса. — Не он и не похож. Надо
полагать, совсем другой Бабкин. Однофамилец, надо полагать.
— Да-да, — согласился старичок, улыбаясь. — Принес вот на суд
общественности. Профессор вот товарищ Выбегалло, дай ему бог здоровья,
порекомендовал. Готов демонстрировать, ежели на то будет ваше желание, а
то засиделся я у вас в Колонии неприлично…
Внимательно разглядывавший его Лавр Федотович отложил бинокль и
медленно наклонил голову. Старичок засуетился. Он снял с футляра крышку,
под которой оказалась громоздкая старинная пишущая машинка, извлек из
кармана моток провода, воткнул один конец куда-то в недра машинки, затем
огляделся в поисках розетки и, обнаружив, размотал провод и воткнул вилку.
— Вот, изволите видеть, так называемая эвристическая машина, — сказал
старичок. — Точный электронно-механический прибор для отвечания на любые
вопросы, а именно — на научные и хозяйственные. Как она у меня работает?
Не имея достаточных средств и будучи отфутболиваем различными бюрократами,
она у меня пока не полностью автоматизирована. Вопросы задаются устным
образом, и я их печатаю и ввожу таким образом к ей внутрь, довожу, так
сказать, до ейного сведения. Отвечание ейное, опять через неполную
автоматизацию, печатаю снова я. В некотором роде посредник, хе-хе! Так
что, ежели угодно, прошу.
Он встал за машинку и шикарным жестом перекинул тумблер. В недрах
машинки загорелась неоновая лампочка.
— Прошу вас, — повторил старичок.
— А что это у вас там за лампа? — подозрительно спросил Фарфуркис.
Старичок ударил по клавишам, потом быстро вырвал из машинки листок
бумаги и рысцой поднес его Фарфуркису. Фарфуркис прочитал вслух:
— «Вопрос: что у нея… гм… у нея внутре за лпч?..» Лэпэчэ…
Кэпэдэ, наверное? Что еще за лэпэчэ?
— Лампочка, значит, — сказал старичок, хихикая и потирая руки. —
Кодируем помаленьку. — Он вырвал у Фарфуркиса листок и побежал обратно к
своей машинке. — Это, значит, был вопрос, — произнес он, загоняя листок
под валик. — А сейчас посмотрим, что она ответит…
Члены Тройки с интересом следили за его действиями. Профессор
Выбегалло благодушно-отечески сиял, изысканными и плавными движениями
пальцев выбирая из бороды какой-то мусор. Эдик пребывал в спокойной,
теперь уже полностью осознанной тоске. Между тем старичок бодро постучал
по клавишам и снова выдернул листок.
— Вот, извольте, ответ.
Фарфуркис прочитал:
— «У мене внутре… гм… не… неонка». Гм. Что это такое — неонка?
— Айн секунд! — воскликнул изобретатель, выхватил листок и вновь
подбежал к машинке.

.. гм… не… неонка». Гм. Что это такое — неонка?
— Айн секунд! — воскликнул изобретатель, выхватил листок и вновь
подбежал к машинке.
Дело пошло. Машина дала безграмотное объяснение, что такое неонка,
затем она ответила Фарфуркису, что пишет «внутре» согласно правил
грамматики, а затем…
Фарфуркис: Какой такой грамматики?
Машина: А нашей русской грмтк.
Хлебовводов: Известен ли вам Бабкин Эдуард Петрович?
Машина: Никак нет.
Лавр Федотович: Грррм… Какие будут предложения?
Машина: Признать мене за научный факт.
Старик бегал и печатал с неимоверной быстротой. Комендант восторженно
подпрыгивал на стуле и показывал мне большой палец. Витька, развалившись,
гыгыкал, как в цирке.
Хлебовводов (раздраженно): Я так работать не могу. Чего он
взад-вперед мотается, как жесть на ветру?
Машина: Ввиду стремления.
Хлебовводов: Да уберите вы от меня ваш листок! Я вас ни про чего не
спрашиваю, можете вы это понять?
Машина: Так точно, могу.
До Тройки наконец дошло, что, если они хотят кончить когда-нибудь
сегодняшнее заседание, им надлежит воздержаться от вопросов, в том числе и
от риторических. Наступила тишина. Старичок, который основательно умаялся,
присел на краешек кресла и, часто дыша полуоткрытым ртом, вытирался
платочком. Выбегалло горделиво озирался.
— Есть предложение, — тщательно подбирая слова, сказал Фарфуркис. —
Пусть научный консультант произведет экспертизу и доложит нам свое мнение.
Лавр Федотович поглядел на Выбегаллу и величественно наклонил голову.
Выбегалло встал. Выбегалло любезно осклабился. Выбегалло прижал правую
руку к сердцу. Выбегало заговорил.
— Эта, — сказал он. — Неудобно, Лавр Федотович, может получиться.
Как-никак, а же суизан рекомендатель сет нобль ве [Я — рекомендатель этого
благородного старика]. Пойдут разговоры… эта… кумовство, мол,
протексион… а между тем случай очевидный, достоинства налицо,
рационализация… эта… осуществлена в ходе эксперимента… Не хотелось
бы подставлять под удар доброе начинание, гасить инициативу народа. Лучше
будет что? Лучше будет, если экспертизу произведет лицо
незаинтересованное… эта… постороннее. Вот тут среди представителей
наблюдается товарищ Привалов Александр Иванович… (Я вздрогнул).
Компетентный товарищ по электронным машинам. И незаинтересованный. Пусть
он. Я так полагаю, что это будет ценно.
Лавр Федотович взял бинокль и начал поочередно нас рассматривать. Я
был в смятении. Витька гыгыкал уже совершенно неприлично. Роман толкал
меня локтем, а Эдик умоляюще шептал: «Саша, надо! Дай им! Такой случай!»
— Есть предложение, — сказал Фарфуркис, — просить товарища
представителя оказать содействие работе Тройки.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65