Сказка о Тройке

..
Однако, когда мы миновали белые китежградские черемушки и выехали за
город, когда перед нами открылись зеленые луга, а вдали засинело озеро,
когда машина запрыгала по щебенке с гребенкой, в машине наступила
умиротворенная тишина. Все подставили лица встречному ветерку, все
щурились на солнышко, всем было хорошо. Лавр Федотович закурил первую
сегодня «Герцеговину Флор». Хлебовводов тихонько затянул какую-то ямщицкую
песню, комендант подремывал, прижимая к груди папки с делами, и только
Фарфуркис после короткой борьбы нашел в себе силы справиться с
изнеженностью. Развернув карту Китежграда с окрестностями, он деятельно
наметил маршрут, который, впрочем, оказался никуда не годным, потому что
Фарфуркис забыл, что у нас автомобиль, а не вертолет. Я предложил ему свой
вариант: озеро — болото — холм. На озере мы должны были рассмотреть дело
плезиозавра; на болоте — рационализировать и утилизировать имеющее там
место гуканье; а на холме нам предстояло обследовать так называемое
заколдованное место.
Фарфуркис, к моему удивлению, не возражал. Выяснилось, что он
полностью доверяет моей водительской интуиции, более того, он вообще
всегда был высокого мнения о моих способностях. Ему будет очень приятно
работать со мной в клопиной подкомиссии, он давно меня держит на примете,
он вообще всегда держит на примете нашу чудесную талантливую молодежь. Он
сердцем всегда с молодежью, но он не закрывает глаза на ее существенные
недостатки. Нынешняя молодежь мало борется, мало уделяет внимания борьбе,
нет у нее стремления бороться больше, бороться за то, чтобы борьба
по-настоящему стала главной, первоочередной задачей всей борьбы, а ведь
если она, наша чудесная, талантливая молодежь, и дальше будет так мало
бороться, то в этой борьбе у нее останется немного шансов стать настоящей
борющейся молодежью, всегда занятой борьбой за то, чтобы сделаться
настоящим борцом, который борется за то, чтобы борьба…
Плезиозавра мы увидели еще издали — нечто похожее на ручку от зонтика
торчало из воды в двух километрах от берега. Я подвел машину к пляжу и
остановился. Фарфуркис все еще боролся с грамматикой во имя борьбы за
борющуюся молодежь, а Хлебовводов уже стремительно выбросился из машины и
распахнул дверцу рядом с Лавром Федотовичем. Однако Лавр Федотович
выходить не пожелал. Он благосклонно посмотрел на Хлебовводова и сообщил,
что в озере — вода, что заседание выездной сессии Тройки он объявляет
открытым и что слово предоставляется товарищу Зубо.
Комиссия расположилась на травке рядом с автомобилем, настроение у
всех было какое-то нерабочее. Фарфуркис расстегнулся, а я и вовсе снял
рубашку, чтобы не терять случая подзагореть. Комендант, поминутно нарушая
инструкцию, принялся отбарабанивать анкету плезиозавра по кличке Лизавета,
никто его не слушал, Лавр Федотович задумчиво разглядывал озеро перед
собой, словно бы прикидывая, нужно ли оно народу, а Хлебовводов вполголоса
рассказывал Фарфуркису, как он работал председателем колхоза имени Театра
Музкомедии и получал по пятнадцать поросят от свиноматки.

Комиссия расположилась на травке рядом с автомобилем, настроение у
всех было какое-то нерабочее. Фарфуркис расстегнулся, а я и вовсе снял
рубашку, чтобы не терять случая подзагореть. Комендант, поминутно нарушая
инструкцию, принялся отбарабанивать анкету плезиозавра по кличке Лизавета,
никто его не слушал, Лавр Федотович задумчиво разглядывал озеро перед
собой, словно бы прикидывая, нужно ли оно народу, а Хлебовводов вполголоса
рассказывал Фарфуркису, как он работал председателем колхоза имени Театра
Музкомедии и получал по пятнадцать поросят от свиноматки. В двадцати шагах
от нас шелестели овсы, на дальних лугах бродили коровы, и уклон в
сельскохозяйственную тематику представлялся вполне извинительным.
Когда комендант зачитал краткую сущность плезиозавра, Хлебовводов
сделал ценное замечание: ящур — опасная болезнь скота, заявил он, и можно
только удивляться, что здесь он плавает на свободе. Некоторое время мы с
Фарфуркисом лениво втолковывали ему, что ящур — это одно, а ящер — это
совсем другое. Хлебовводов, однако, стоял на своем, ссылаясь на журнал
«Огонек», где совершенно точно и неоднократно упоминался какой-то
ископаемый ящур. «Вы меня не собьете, — говорил он. — Я человек
начитанный, хотя и без высшего образования.» Фарфуркис, не чувствуя себя
достаточно компетентным, отступился, я же продолжал спорить, пока
Хлебовводов не предложил позвать сюда плезиозавра и спросит его самого.
«Он говорить не умеет», — сообщил комендант, присевший рядом с нами на
корточки. «Ничего, разберемся, — возразил Хлебовводов. — Все равно же
полагается его вызвать, так хоть польза какая-то будет».
— Гррм, — сказал Лавр Федотович. — Вопросы к докладчику имеются? Нет
вопросов? Вызовите дело, товарищ Зубо.
Комендант вскочил и заметался по берегу. Сначала он сорванным голосом
кричал: «Лизка! Лизка!» Но, поскольку плезиозавр, по-видимому, ничего не
слышал, комендант сорвал с себя пиджак и принялся размахивать им, как
потерпевший кораблекрушение при виде паруса на горизонте. Лизка не
подавала никаких признаков жизни. «Спит, — с отчаянием сказал комендант. —
Окуней наглоталась и спит…» Он еще немного побегал и помахал, а потом
попросил меня погудеть. Я принялся гудеть. Лавр Федотович, высунувшись
через борт, глядел на плезиозавра в бинокль. Я гудел минуты две, а потом
сказал, что хватит, — нечего аккумуляторы подсаживать, — дело казалось мне
безнадежным.
— Товарищ Зубо, — не опуская бинокля, произнес Лавр Федотович. —
Почему вызванное дело не реагирует?
Комендант побледнел и не нашелся, что сказать.
— Хромает у вас в хозяйстве дисциплинка, — подал голос Хлебовводов. —
Подраспустили подчиненных.
Комендант рванул на себе рубашку и разинул безмолвный рот.
— Ситуация чревата подрывом авторитета, — сокрушенно заметил
Фарфуркис.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65