Сверху затрещали ветви, покачнулись кроны деревьев, упала на землю крупная крылатая тень…
— Гарпия,- сквозь зубы сообщил Оливье, выхватив меч и приготовившись к схватке.- Пригнись!
В ту же секунду над Глашиной головой что-то просвистело, а сама голова полегчала.
— Вот бестия,- удивленно моргнул маркиз и во все глаза вытаращился на Гликерию.
— Что она сделала? — испуганно пролепетала та.- Сняла с меня скальп?
— Она свистнула твой венок,- прыснул Оливье.- Никогда бы не подумал, что гарпии любят цветы.
— Ах ты зараза! — вскричала разъяренная девушка, грозя кулаком в небо.- А ну верни мой подарок!
— Кажется, она возвращается,- сосредоточенно сообщил маркиз, глядя вверх.
В следующую секунду на него упала черная клякса, в которой Глаша, как ни старалась, не могла разглядеть ни морды, ни лап, ни хвоста. И неудивительно: маркиз задал коварной похитительнице венка такого жару, что та заметалась в воздухе со скоростью сумасшедшей белки, бег которой прокручивают на утроенной скорости на видеомагнитофоне. Раздался визг, писк, лязг железа, скрежет когтей по металлу и взбешенный крик Оливье:
— … — красноречиво выразил он свои чувства на ругательном кукуйском, глядя на взмывающую вверх гадину.- Она сожрала мой меч!
— Ни фига себе,- выдохнула Глаша, глядя на огрызок железяки в руке маркиза.
— Гони во весь опор! — страшным голосом завопил Оливье.
— А это поможет? — вскрикнула она, натягивая поводья так, что Слон встал на дыбы.
— От гарпии не поможет ничего, кроме меча или магии,- мрачно сообщил маркиз.- Но, может быть, нам удастся оторваться.
Оторваться не удалось.
Одолев сотни три метров, Слон споткнулся о лежащую средь дороги корягу и упал, подмяв под себя Глашу. Оливье, который мчался за ней на Звездочке во весь опор, пронесся еще метров десять вперед, прежде чем остановился.
— Ты жива? — прокричал он, спрыгивая с лошади, и бросился к ней.- Черт, откуда здесь взялась эта коряга?
— Я жуб выбила,- провыла Глаша, выползая из-под Слона, который оправдывал свою кличку на весь центнер, и зажав рукой рот.
— Передний! Увас! — проскулила она, чувствуя себя глубоко несчастной и обманутой. Герои книг, которые она запоем читала, из любого самого жестокого побоища выходили с высоко поднятой головой и голливудской улыбкой на лице. А она при первом же падении с лошади лишилась зуба! Что же это за героиня — без зуба? Кошмар! Что же это за актриса со вставной золотой коронкой? Катастрофа! Все эти мысли в одну секунду пронеслись в бедной Глашиной головушке, а потом сзади раздался душераздирающий визг догнавшей их гарпии…
— Берегись! — взвыл Оливье, бросаясь наперерез твари, и та, погрузив когти в плечи маркиза, затрясла его, как Глашина кошка Мурзилка игрушечную мышь.
Девушка, мигом забыв о своей личной трагедии, с ревом вскочила с земли, схватила ту самую коварную корягу, из-за которой потерпел крушение Слон, и, изо всех сил размахнувшись, заехала ею по гарпии…
Хотела — по гарпии, получилось — по Оливье. Тот глухо охнул и обмяк в железной схватке гадины, хищница не удержала добычу, и несчастный маркиз кулем грохнулся на землю. Гарпия потрясенно зависла в воздухе, повернув к девушке морду, словно для того, чтобы та смогла разглядеть ее во всех анатомических подробностях. А чего там этих подробностей-то? Округлое гладкое тело, как у лысых кошек, кожистые крылья, мощные лапы с лопаткообразными когтями, какие современные красотки в маникюрных салонах наращивают, круглые совиные глаза размером с теннисные мячики, хищно раздувающиеся ноздри да уши торчком — все вместе зрелище настолько уродливое, что сам по себе вид гарпии уже мог использоваться для деморализации противника, не знакомого с современными ужастиками. Но Глашу такой образиной было не пронять. Гликерия была страшна в гневе, а сейчас она и вовсе пребывала в такой ярости по случаю потери переднего зуба, что, не задумываясь, отдубасила бы до полусмерти орду орков, что уж говорить о крылатой уродине размером с недоразвитую козу?
В общем, у гарпии не было шансов выжить. Поэтому, когда Оливье пришел в себя, он услышал только предсмертный хрип нечисти, жестоко прогадавшей с выбором жертвы.
— Глаша,- окликнул маркиз девушку, продолжавшую молотить корягой по затихшей гарпии.
Та словно очнулась, выронила орудие убийства из рук, с недоумением посмотрела на ту лепешку, которая осталась от монстра, и сконфуженно обернулась к Оливье:
— Ты как? Прошти, што я тебя шлушайно задела.
— Пустяки,- ободряюще улыбнулся он.- По сравнению с гарпией мне крупно повезло.
Гликерия смущенно опустила глаза и увидела, как землю накрыли три крупные тени. Оливье молнией сорвался с места и повалил ее на траву у дороги, накрывая своим телом. А сверху на них упали гарпии…
* * *
— Надеюсь, вы не сын турецкоподданного? — выдавила ошарашенная Арина, переводя взгляд с закрытого окна на собственноручно запертую дверь.
— Я сын почтенного жителя славного Ирема, Хоттаба Гасана ибн Абдурахмана, Абдурахман Хоттаб ибн Гасан,- с достоинством произнес старец, поглаживая седую бородку.
— Чего? — растерянно переспросила Арина, тараща глаза на диковинного гостя.