Улыбка Ларисы была вызвана и тем, что она представила, как Настя, устроив случайное уличное знакомство двух потенциальных половинок и видя, как те безуспешно ищут, где бы записать номера телефонов друг друга, приходит на помощь, протягивая блокнот и ручку. И терпеливо дожидается, пока подопечные обменяются номерами телефонов, чтобы затем, с чувством выполненного долга и сознанием того, что сделала все от нее зависящее, заняться устройством личной жизни следующей парочки одиночек.
Настя тем временем закончила писать, вырвала страничку из блокнота и протянула ее сторожу.
— Ну все,- выходя на улицу, сказала она,- все, что мы могли, мы сделали. Теперь остается ждать завтрашнего утра. А пока потопали в метро да поехали ко мне.
— А я тебе не помешаю? — заглядывая ей в лицо, спросила Лара.- Ты же мне так и не сказала ничего о себе… Вдруг у тебя семья, дети?
— Какие дети! — округлила глаза Настасья и прибавила шаг.- Я ведущий специалист отдела любовной магии и пашу на двух работах, не считая того, что рабочий день у меня ненормированный, и даже выходя из офиса, я продолжаю нести свою службу на благо влюбленных. Какая тут может быть семья? Какая личная жизнь?
Лариса с удивлением глянула на подругу. Как всегда, сапожник без сапог, любовная фея без любви.
— Вольская,- строго сказала Настя, перехватив ее взгляд,- и не вздумай меня жалеть! Мне, между прочим, всего двадцать три года, как и тебе. Это в твоем Темноземье этот возраст считается критическим для незамужней девицы, а в тридцать уже пора выходить на пенсию, потому что кожа после белил сохнет, зубы, не знавшие стоматолога, разваливаются, а волосы, которые все время прячут под париками, выпадают пучками…
Лариса хотела было возразить, что в Кукуе парики не носят, зубы деревенские старушки заговаривают так, что и в семьдесят лет можно безо всяких опасений орехи щелкать, а одна придворная ведунья научилась делать такой отвар для отбеливания зубов, что ни один современный метод по эффективности и безопасности с ним не сравнится, да и белила делают не из свинца, а из особого раствора глины со сливками, но решила отложить опровержение подружкиных заблуждений на потом.
— А в Москве в этом возрасте принято наслаждаться свободной жизнью, строить карьеру и не забивать голову мыслями о замужестве, потому что для смены памперсов и стирки носков еще вся жизнь впереди,- на одном дыхании выпалила Настя.
— И это говорит ведущий специалист по любовной магии! — покачала головой Лара.- Памперсы и грязные носки — хорошие же у тебя представления о супружестве.
— Вольская!!!
— Да ладно-ладно, не кипятись. Признаю, я язва, ехидна и — кто там еще? — а, заноза! Насть, чего ты так бесишься-то?
— А того,- устало отозвалась та,- что у меня контракт! И по нему я не имею права выходить замуж, пока не отпашу свои семь лет на службе у коллегии.
— Серьезно?! — удивилась Лариса.
— Только не надо из себя дурочку строить,- огрызнулась Настасья.- У тебя в контракте то же самое написано. У всех выпускников стандартные договоры, только сроком различаются.
«Ну надо же!» — удивилась Лариса, даже не подозревавшая о существовании подобного пункта в своем договоре с коллегией.
— Это тебе еще повезло, что ты в свое далекое-далекое королевство попала и тебе всего пять лет дали,- продолжила Настя.
«Да уж, повезло так повезло»,- помрачнела Лариса. И жених у нее там имеется, вот только свадьбе не бывать. Не может идти и речи о том, чтобы она навсегда осталась в Кукуе или маркиз отправился вместе с ней в Москву.
— Ксюшке за то, что ее, можно сказать, в горячую точку направили, стажировку до трех лет урезали,- добавила тем временем Настя,- а мне из-за того, что в родном городе оставили, семь лет назначили. Ну где справедливость, а?
— Погоди, так Ксюшка уже свой срок отработала? — оживилась Лара. — Она же, получается, вернуться должна!
— Ну конечно,- уже спокойно произнесла ее подруга, видимо устыдившись своего эмоционального всплеска,- вернулась. Еще на той неделе. Как раз было три года с окончания школы, и через два дня она мне позвонила. Она сейчас к родителям в Ялту поехала, а как вернется, мы договорились встретиться.
— Здорово! Если повезет, еще и Ксеню повидаю,- обрадовалась Лариса.
— Лара! — закатила глаза Настасья.- Я тебе поражаюсь! Я бы на твоем месте молилась всем богам, духам и стихиям Москвы и Кукуя, чтобы амулет скорей заработал и ты вернулась обратно. А ты о чем думаешь?
До дома Насти они добрались уже около десяти вечера. Лара валилась с ног от усталости, потому что привыкла вставать в Кукуе на рассвете, и в это время уже давно видела сны. Поэтому этим вечером девушкам больше поговорить не удалось. Настасья быстро постелила постель, и Лариса уснула сном младенца. Завтра ее ждал серьезный разбор полетов…
* * *
— Это произвол! — лютовал председатель Чрезвычайного комитета по несанкционированным перемещениям, магистр Бессмертин на следующее утро.
Лариса стояла перед советом ученых волшебников, опустив голову и едва осознавая масштабы произошедшей трагедии. Надо же ей было переместиться именно в многолюдный ГУМ! В тот момент и сработал роковой Закон парных перемещений. Согласно ему, если в поле действия амулета в пункте прибытия попадает любой другой человек, то он переносится в то место, из которого амулет был активирован. А значит, когда Лариса попала из средневекового Кукуя в современную Москву, кто-то из посетителей универмага, оказавшийся поблизости от места портала, угодил прямиком в отсталое королевство.
Да не кто-нибудь, а какая-то сопливая школьница семнадцати лет от роду и без капли магических способностей в придачу. (Вездесущие магистры уже успели сунуть нос в Кукуй и установить ее личность.) И угодила эта Глаша не куда-нибудь, а в кабинет главной волшебницы королевства!
— Вы не могли этого не знать, Лариса,- продолжал корить ее Бессмертин.- Это написано в Магическом кодексе!